Приглушенный свет торшера мягко стелился по комнате. Роман сидел по середине в старом советском кресле. ПО телевизору показывали юмористическое шоу с участием звезд современной эстрады. Настроение оно, конечно, не поднимало, но часто отвлекало от всех мрачных мыслей. Бокал Романа опустел и он нехотя поднялся. В углу комоде стояло несколько бутылок. Придирчиво оглядев небогатый выбор он открыл бутылку коньяка и плеснув на два пальца в бокал пошел обратно к креслу. Повернувшись его взгляд упал на диван. Там лежала три мятых фотографии. Анжела. Грусть и ненависть опять нахлынули на Романа.
Воспоминания недавнего счастья как медленно сползающая лавина прошелестели в его сознании.
— Как она могла? — спрашивал голос.
— Как — то так. — отвечал тот же голос.
Сделав хороший глоток, обжигающей внутренности и остужающей разум, жидкости Роман грузно опустился в кресло. Она изменила ему и смириться с этим он не мог заставить себя. Все это пульсировало в мозгу молодого человека как подкожный нарыв, готовый вот-вот прорваться. Он вспоминал как они еще на прошлой недели гуляли по осеннему закатному парку, как убегали от дождя, прячась под навесами маленьких магазинчиков. Её волосы, которые он прижимал к губам и вдыхал нежный запах этой чудесной женственности.
Шея, казалось бы выточенная гением скульптурного дела из теплого мрамора. Их первая близость, платье упавшее к его ногам, обнажив округлости груди, длинные красивые ноги, точеную попочку. Её улыбка, которая, как лучи, грела его долгими часами их обучения.
— Парень, а ведь вам еще полтора года видеться на парах и лабораторных. — резал правду все тот же голос.
Еще глоток. Роман помотал головой, разгоняя причиняющие боль мысли. Он осмотрелся. Квартира была пуста. Двое друзей Романа, с которыми он делил съемную квартиру уехали на практику и их не будет еще неделю. А ведь ему так хотелось с ними поделиться переживаниями. Пропустить с ними рюмочку. Смахнуть слезу.
Роман смахнул слезу и сделал еще глоток. В дверь позвонили.
— Кого еще черт… — даже про себя не договорил он и нехотя поднявшись поплелся к двери.
Открыв дверь он увидел соседку Марию Николаевну, из квартиры напротив.
— Добрый вечер, Ром. Слушай у нас свет до завтра выключили, наша сторона дома — на отдельной фазе, ты не против, если я в гости напрошусь на вечер, а то скучно дома одной. Детёнок — на даче.
У Марии Николаевны не было мужа — он погиб в Чечне. Бравый был капитан.
— Конечно Мария Николаевна, проходите, только вот я не в кондиции не много…
— Так давай на «ты» и «просто Мария» — в конце концов у нас разница всего — ничего. Ладно, а что такой квелый — то из-за баб небось? — пройдя в комнату она огляделась.
— Ну одному — то пить нельзя, так что ты наливая и рассказывай, а я послушаю…
Он налил и рассказал. Рассказал, как все было хорошо, как было плохо. Он рассказал все без утайки. Рассказал интимные подробности. В течение полутора часов он изливал душу соседке. А потом решив отвлечься тряхнул головой и увидел перед собой красивую женскую грудь, спрятанную под белой блузкой, на ножки, осторожно выглядывающие из-под длинной черной юбки, на локоны каштановых вьющихся волос, на игриво подглядывающие карие глаза. Его член вдруг встрепенулся в узких трусах.
Мария наблюдая за переменами в облике молодого человека честно предложила:
— Слушай, а давай мы с тобой сегодня побудем мужчиной и женщиной. И все. Только сегодня. Тебе этого хочется, мне тоже. И никому не скажем, а?
Роман медленно встал, бормоча что-то о том, что не удобно, и не следует… Но она его тут
Я подумаю об этом завтра, ч.2 
webmaster@3iks.ru