Сильные руки схватили поперек живота, и Лала оказалась плотно прижата к... В основном она почувствовала, что прижата попкой к твердому органу под брюками!
— Михаил Дмитриевич, что вы себе позволяете?! — простонала она, едва сдерживаясь, чтобы не приняться покачивать бедрами в надежде отчетливей почувствовать член между ягодицами. И все же она сдержалась и попыталась высвободиться...
— Лала, Лалочка, — шептал мужчина на ушко, даже не думая отпускать стройное сильное тело. — Как же я хочу тебя! Я уже давно безумно хочу тебя! Не просто хочу... Хочу разложить, не сходя с места, чтобы и пикнуть не могла... Хочу выебать, чтобы ног свести потом не сумела...
От одних слов Лала едва не кончила! Но этого было мало! Михаил Дмитриевич вдруг сдернул ткань с бюста, упруго дрогнувшей от такого обращения, и сжал грудь в пятерне так, что наверняка останутся красные пятна.
— Михаил Дмитриевич, пожалуйста не надо! Вы делаете мне больно, — заскулила девушка, но, впрочем, не сделала ни малейшей попытки воспрепятствовать мужчине. И он воспользовался покорностью жертвы, принявшись тискать упругую плоть обеими руками. Его губы нежно ласкали нежную шейку, в то время когда пальцы грубо мяли податливые груди... От этого контраста Лала возбудилась еще больше, хотя это казалось и невозможным!
Ее развернули, и она оказалась с обнаженным бюстом пред жадным мужским взглядом. И пусть их окружала полутьма, но все же он мог отчетливо увидеть, насколько набухли соски, как вздымается высокая грудь в порывистых вздохах. А затем он запрокинул стройное тело на локте руки так что ее голова откинулась, а густые шелковистые волосы едва не коснулись пола. Его губы тут же накрыли сосок, и Лала громко застонала. Хорошо, что громко играла музыка, иначе этот вскрик услышал бы весь зал! Михаил Дмитриевич то посасывал один твердый бугорок, то теребил другой кончиком языка, то, опять поменяв цель, слегка прикусывал... И Лала кончила... Кончила полноценным ярким оргазмом. Никогда с мужем ей не было настолько хорошо только от одних ласк грудей, чтобы кончить! Он вскрикнула и забилась в мужских объятиях...
А потом ее, еще вздрагивающую, схватили за волосы и буквально бросили на колени. Михаил Дмитриевич практически зарычал:
— Теперь ты — моя сучка! И будешь принимать меня, куда я захочу!
И через несколько секунд Лала вдруг почувствовала, как в губы ткнулось что-то весьма твердое, но очень нежное снаружи. Приоткрыв глаза, она обнаружила перед собой член, подрагивающий словно в нетерпении. На автомате она открыла рот и вобрала почти черную в темноте головку внутрь... И даже несколько раз двинула головой, повинуясь жесткой направляющей руке, в которой были ее волосы. И только потом до нее вдруг дошло, что она вполне услужливо и послушно отсасывает чужому мужчине! Нет! Т
олько не это!... Признаться, делать минет Михаилу Дмитриевичу, было очень возбуждающе... Между бедер снова потянуло от желания, но оргазм немного прочистил мозги, и Лале все же удалось, высвободившись, вскочить. Она залепила мужчине оплеуху и быстро поцокала к проходу в периметре из диванов, судорожно подтягивая платье на бюст. При этом край ткани задел набухшие соски. Девушка охнула и поняла, что, не взирая на оргазм, безумное возбуждение никуда не делось!
Подскочив к столику, где сидел муж (супруги Михаила Дмитриевича не было), она потянула его за руку:
— Мы немедленно уезжаем!
— Что такое?
Муж потянул Лалу за руку и усадил на стул, вопросительно уставившись на нее.
— Михаил Дмитриевич пристает. Если мы сейчас не уедем, он сегодня прямо здесь меня трахнет!
Лала решила не уточнять, что тот уже не только почти раздел ее, хорошенько потискал, но и заставил отсасывать,
Как я отдалась на первом свидании 
webmaster@3iks.ru