пил, как впрочем и в последующие, а уж как жили его сверстники... кто их знает. Разговор явно не клеился.....Долго ли, коротко ли, но все тропки, дорожки и ступеньки закончились, и Костя довёл таки шатающуюся девушку до двери своей квартиры. Прислонил к перилам, что б не упала, пока он лез за ключами и открывал дверь, и повёл туда, куда ещё ни разу не ступала нога женщины... «Проходи, проходи, - бормотал он, таща её за руку, к своей кровати, - не разувайся, не надо... Ложись, я сейчас, сейчас чайку заварю...» Девушка, откровенно засыпавшая на ходу, с облегчением повалилась на не заправленное с утра одеяло, и, зевая, начала тереть кулаками свои слипающиеся глаза. А Костя, тихонько вышёл из комнаты, и, привалившись к стене спиной, закрыл глаза. Сердце отматывало секунды с невероятной скоростью, и, наверное уже перевыполнило план по ударам на неделю вперёд. Но за сердце Костя не переживал. Хватило бы его на сегодня, а завтра будет уже всё равно.....Постояв немного, он заглянул в дверь. Девушка спала. Она, наверное даже не поняла, что спит уже не на куче жёлтых листьев, а в мягкой постели. Ей казалось, что нудный вредный старик, который вёл её куда то, был всего лишь похмельным сном, который исчез, растворился в лучах тёплого осеннего солнышка. Ей было хорошо, тепло и уютно. Она поджала ноги, положила руку под щёку, и тихо сопела, слегка приоткрыв рот. ...А старик смотрел и смотрел. Мог ли он мечтать, что в его холостяцкой квартире, на его кровати, будет нежиться молодое существо женского пола? Не мог. А это сбылось, сбылось наперекор всему. Вот она награда за годы одиночества. Лежит и сопит. И можно подойти, тихонько присесть на краюшек кровати, погладить её по голове, провести рукой по её помятым, но очень мягким и чистым волосам, коснуться их губами... А может даже коснуться губами её щеки, губ... ловить её тёплое дыхание... Упоительно, упоительно до безумия, было мечтать об этом. Мечтать? А если...Костя, не смея додумать свою мысль до конца, подошёл к кровати. Никакой чай заваривать он не собирался. Старик протянул руку к её волосам... Пальцы дрожали сильнее чем обычно. Осторожно дотронулся он до её локонов, и тут же испуганно отдёрнул руку. Это не понравилось ему. Ну же, смелее, сказал он себе, и вновь положил свою ладонь на голову спящей. Подождал, наслаждаясь моментом, и повёл руку ниже, перебирая пальцами смятые волосы... Завёл прядь за ухо, нагнулся и поцеловал его в самый кончик, в розовую пухленькую мочку. Серьги на ухе не было, и сквозь свои толстые очки, старик явственно разглядел на нём маленькую, залепленную кожей дырочку. Это было удивительно трогательно, и в то же время дико возбуждало. «Что же вы, солнышки с собой делаете, что же вы себя так, - хрипло бормотал он, сам не замечая и не разбирая своих слов, - какая маленькая дырочка, какая хорошенькая...» Старик больше не думал об осторожности. Всё было как во сне, а во снах он привык не в чём себе не отказывать. Он жадно целовал лицо спящей, нос, губы, шею... Оторвался на миг, всмотрелся в девушку, и начал снимать с неё одежду. Он почти не моргал, глаза его были широко открыты, и он вращал ими во все стороны, не желая что либо пропустить. Мозг работал в невероятно быстром режиме, и словно фотоаппарат намертво отпечатывал в памяти увиденное. Голубенький лифчик, с тоненькой
СБЫВШЕЕСЯ ЖЕЛАНИЕ 