Когда мне тяжело, я всегда напоминаю себе о том, что если сдамся – лучше не станет.
Мелодия, похожая на пение птиц, оповестила о том, что лифт приехал, дверцы кабинки открылись. Кругом зеркала, зеркала и сверкающий мельхиор. Где-то над головой еле слышно шумел вентилятор, а из стен струилась музыка. Даже воздух в этом лифте был необычным, сладко-пряным. Коснувшись моего локтя, он жестом руки пригласил войти первой. За нами бесшумно сомкнулись дверцы и только легкое колебание пола дало знать о том, что мы двигаемся. В зеркале сквозь легкий туман увидела его глаза, они сочились какой-то нежностью, даже лаской. Я не выдержала его взгляда и застенчиво опустила голову. Но куда бы я ни посмотрела, везде сквозь отражения в зеркалах видела его руки, плечи и спину, он был везде, мой принц. Спиной чувствовала его жаркий взгляд, мои плечи слегка вздрогнули.
— Тебе холодно? – голос звучал с хрипотой и тяжелой уверенностью. Будто он не спрашивал, а утверждал. От этих слов внутри меня все завибрировало.
Он расстегнул на себе пиджак и начал его снимать. Я внимательно следила за его движениями, за его могучими пальцами, как они ловко работали с пуговицами, за его торсом, что просвечивался под слепяще-белой рубашкой. Во мне все клокотало. На секунду прикрыла глаза, голова кружилась, и воздуха не хватало, я как рыба открыла рот и начала жадно дышать.
Пиджак лег мне на плечи, он был тяжелым, но сохранил его тепло. Мне стало легче, как будто пиджак мог скрыть от его взора.
— Ты совсем озябла, здесь вечно холодно, но мы скоро доедем.
Это было не так, здесь было тепло и свежо. А ежилась от чувства, что во мне сидело. Такого раньше не было. Чувствовала, что я принадлежу ему, чувствовала в нем моего хозяина. В какой-то момент мне захотелось рухнуть к его ногам, обнять и поцеловать их. Мне захотелось стать его рабыней, хотелось делать все, что он прикажет.
От этих мыслей мне стало дурно. Что такое? Подумала я и открыла глаза. Что я так раскисла, кто он мне? Почему так раболепно на него смотрю? Может, тоска по вниманию, может, забыла, когда за мной последний раз ухаживали и говорили приятные слова.
— Милая, ты самая прекрасная девушка, – его голос был уже иной, он был нежно-бархатным. – Таких ресниц я еще ни у кого не видел, они как у маленькой девочки, длинные и густые.
Голос звучал почти над самым ухом, он напоминал теплый ветерок в прохладный день.
— Ты просто богиня, тобой надо любоваться. Любой мужчина должен собой гордиться, когда ты на него смотришь.
Он взял мою ладонь и преподнес к моему лицу. Погладил моими же пальцами мою щеку, затем кончиками пальцев коснулся моих губ. Я чуть-чуть вытянула губы и поцеловала их.
— Такие тонкие пальчики, как струнки, они должны носить перстни.
Перстни? Какая пошлость, всегда считала, что это вульгарно, но кому-то же это нравится.
Он отпустил мою ладонь и коснулся моих волос. Почувствовала легкое прикосновение к своему затылку. Тело обмякло, мне захотелось раствориться.
— Твоя кожа просто светится, ты похожа на весенний цветок, что растет на горном склоне.
Мне льстили его слова, они журчали как ручеек, я таяла под его лаской. Его звериные пальцы осторожно коснулись моего подбородка и легко приподняли его вверх. Взглянула через отражение в зеркале ему в глаза, не могла смотреть прямо, мне казалось, что я не имею на то право.
Он прижался ко мне вплотную, его тяжелые руки обхватили меня и сжали. Я была похожа на маленькую птичку, что держит в ладони любопытный мальчик.
Кристина 
webmaster@3iks.ru