Задание я получил и простое, но как посмотреть. Самолёт подбили на обратном пути, лётчик остался, пытаясь отремонтировать, и я тишком шёл по лесу. Пока у Вермахта егерей нет
Лес то подступал глухой стеной к самой дороге, то отступал, открывая моему взгляду широкие серовато-коричневые торфяные пустоши, на которых тёмными пятнами выделялись небольшие рощи. Пустоши иной раз тянулись так далеко, что ограничивающие их далёкие леса выглядели толстой чёрной линией. Если лес был полон птичьим писком и пением, то пустоши были полны звуками, которые издавали всевозможные насекомые. В траве стрекотали кузнечики, в воздухе жужжали пчёлы, а крупные, поблёскивающие слюдяными крылышками стрекозы то и дело зависали над дорогой. Нередко встречались стайки коричневых дроф. Странные птицы — тихо высунутся из кустов, пробегутся, неловко ковыляя, и вновь скроются в зарослях.
На прогалине я осмотрелся. С этой стороны до самого горизонта раскинулся мирный край; пологие долины, луга, заросшие сочной травой, дремучие леса. Вся эта природная красота была сейчас мягко и нежно посеребрена луной. Здесь царил мир, а правили - спокойствие и умиротворенность. При взгляде на эту благодать я почувствовал в себе нечто странное, но спустя секунду уже понял, в чем тут дело. А когда понял, не смог не удержаться от горькой усмешки. Ведь я сейчас стоял на границе раздела жизни и смерти, не той, которая проходит в сознании человека, балансирующего на грани смерти, а на реальной границе, проходящей по этим серым камнях, лежащих у меня под ногами. Со стороны большого села, где металось пламя, и неистовствовала разъяренная толпа, жаждавшая крови, а пока громившая сельсовет и магазин, меня ждала смерть, а здесь, среди тишины, залитой серебряным светом, даже воздух был пропитан жизнью. Я пошёл дальше, подремал до рассвета и через пару часов вышел к реке.
И вот излучина реки. Какая-то девушка подошла к реке и положила что-то вроде покрывала. Я вышел из леса и поздоровался. Она негромко ахнула, но я показал свои документы и чётко объяснил, что самолёт наш подбили. Она тогда: "Есть хотите?"
— Красавица, не нужно меня долго уговаривать, - пошутил я. Она звонко расхохоталась. Мы поели, чдесная домашняя колбаса, варёные яйца, лук, огурцы, картошка - я всё сметал с этого импровизированного стола. Потом мы разговорились, она окончила мед.училище, два года поработала в больнице, поехала сюда в отпуск, отдохнуть в тишине, а тут война. Ну что, пошли искупаемся, жара несусветная.
Накупавшись от души и хорошенкьо освежившись, мы вновь перекусили и ушли в кусты, чтобы переодеться. Девушка вышла из реки, вытерлась полотенцем и стала переодеваться. Меня она не видела и я мог полюбоваться.... Округлые бедра, маленькие ножки, обутые в изящные туфельки.... Воображение тут же услужливо дорисовало остальные детали стройного девичьего тела. Больше я не мог сдерживаться. Галифе, нательная рубаха слетели с меня в одно мгновение. За ними полетели на пол ее туфельки, а её юбка взметнулся наверх, представив моим глазам изящество столь тонко вылепленной природой женской фигуры. Сознание еще отметило плавный переход узкой талии в крутые бедра, лакомую форму ягодиц, напоминающих персики, стройность ног, но потом во мне встал в полный рост самец. Руки скользнули по нежной коже ног, затем по гладким бедрам и тут я почувствовал, как она вздрогнула всем телом. Обхватив бедра, я резко стянул её рейтузы, сильно потянул ее на себя, а затем нагло и грубо вошел в нее. И, как ни странно, она совсем не возражала!
Она вдруг разрешила кончить в неё, сегодня безопасный день, она как медик точно уверена. Затем мы вновь искупались и сидели в тени. А
Мои девичьи воспоминания ? раз лизнула, два лизнула!!! 
webmaster@3iks.ru