в воду. Она прыгнула, выгнулась дугой и пронзила поверхность, как копье, скользя в более глубокую воду, прежде чем вырваться на воздух.
— Боже, Джоуи, это же просто блеск! - воскликнула она, - давай шевели задницей и залезай в воду.
— Да, да, - отозвался я.
Я положил полотенце и пошел к ней по теплой воде лагуны. Она потянулась ко мне, и я притянул ее к себе и приподнял, поддерживая за спину и колени.
— Ты счастлива? - спросил я.
— Чувствую в себе блаженство, - ответила она, обхватывая меня рукой за шею и притягиваясь ближе. - держи меня вот так, и я прощу тебе то, что ты раньше за мной подглядывал голой.
— Договорились, - сказал я, наслаждаясь ощущением ее бедра на моем животе и прохладной тяжестью ее руки за моей шеей.
Анна закрыла глаза и позволила своей голове свободно плавать в воде; ее волосы образовали вокруг нее золотую сетку.
— Джоуи? - спросила она через некоторое время.
— Да?
— Ты ведь не разыгрываешь меня, правда?
— Насчет чего?
— Насчет моей груди.
— Господи, Анна, ничуть не разыгрывал. Я, может, и не самый лучший специалист в мире, но твоя грудь просто невероятна.
Она улыбнулась и снова расслабилась.
— Я рада, что ты ее одобряешь.
— Не стесняйся, если позвольте мне может быть, позже, снова оценить ее – улыбнулся я.
Анна рассмеялась:
— Ты будешь гореть в аду, Джоуи.
— Нельзя винить мужчину за то, что он ценит достоинства горячей женщины.
Она покосилась на меня:
— Мм. Ты совсем пьян.
— Да, я такой.
— Но этот комплимент от тебя я все равно приму.
— Договорились, - ответил я.
Я держал ее так некоторое время, прежде чем она высвободилась, чтобы снова поплыть. Мы наслаждались теплой водой и косыми лучами послеполуденного солнца. Это было прекрасно и незамысловато; только она и я, и никого, кто мог бы нам помешать. Так что мы, пьяные, построили замок из песка на небольшом сухом участке в лагунном канале, маленьком, с зубчатыми стенами ручной формы и большим наполненным водой прудом позади него, в котором мы лежали, слушая волны и наблюдая, как темнеет небо, как это было во время многих праздников в нашей юности. Анна дремала, положив голову мне на плечо, и, несмотря на мое постоянное возбуждение от ее близости, я чувствовал странное умиротворение рядом с ней.
— Анна, мы должны вернуться наверх. В конце концов, ужин надо готовить.
— Наверное, - ответила она, - знаешь что, Джоуи?
— Да, Анна?
— Элизиум без тебя никуда не годится.
— И без тебя тоже. Давай вставать.
Я помог ей подняться. Она обхватила меня левой рукой за талию и пролезла под правую, пока мы медленно, шатаясь, шли обратно к дому. Вечер был прохладнее обычного, и я видел мурашки на руках Анны.
— Холодно? - спросил я.
Анна ухмыльнулась:
— Разве ты сам не видишь?
— Иди в душ, а я разожгу огонь.
— Спасибо, - пробормотала она, коснувшись моего плеча, и исчезла в доме.
Я разжег огонь, дал ему прогореть и соорудить приличную подстилку из углей, прежде чем тоже поднялся наверх в свою комнату, ища рубашку с длинными рукавами, чтобы защититься от вечернего холода. Я натянул длинные хлопчатобумажные спортивные штаны, чтобы заменить соленые шорты, в которых я плавал.
Я слышал, как Анна принимает душ, и, проходя мимо, постучал в дверь ванной.
— Анна?
— Да? – раздался ее голос, приглушенный дверью.
— Костер горит, я буду снаружи.
— Хорошо, - ответила она, - принеси мне одеяло, пожалуйста.
— Будет сделано.
Я оставил для нее выцветшее одеяло на одном из шезлонгов и развел костер угольными брикетами. Солнце опустилось за горизонт, и прохладный бриз с суши
Позднее возвращение 
webmaster@3iks.ru