ладонями гладкие бока Татьяны Ивановны, продолжая размеренно вгонять своё орудие в глубину женской плоти, с хлюпающими шлепками, переполненных спермой яиц. Белая, медицинская шапочка на голове медички скрывала тугой узел светлых волос женщины. Тонкая, золотая нить раскачивалась на шее медсестры при каждом толчке любовника, бисер капель пота сбегал с шеи на раскачивающуюся тяжёлую грудь женщины.
– Что же на него таблетка-то не действует? – Размышляла она, – совсем измучил меня, охламон ненасытный. Уж который раз кончила, а ему хоть бы что.
– Да будет что ли, Павлуша, не до утра же мне с тобой здесь шоркаться, не девка ночь напролёт тебя ублажать. Не приведи Бог дежурный врач нагрянет, а я тут под тобой корячусь. Эдак, я не только с доски почёта слечу, а и вовсе с работы под фанфары. Отпусти меня, а то попрошу твоего лечащего добавить тебе ещё пяток уколов.
Перспектива заработать дополнительные, болезненные уколы на свою задницу, враз отрезвила Пашку, и он тут же оставил в покое Татьяну Ивановну. Тяжело дыша, парень сел на кушетку и вытер лицо, лежащим на стуле халатом.
– Ладно уж, только из уважения к Вам, Татьяна Ивановна. А вот Верочку не пожалел бы, ну да на ней я завтра сполна отыграюсь.
– Отыграйся, милый, а то мужик её вовсе забросил. Одно слово муж, а к жене своей никакого внимания не проявляет, тут не захочешь, да ляжешь под такого молодца вроде тебя. Ну-ка, дай мне твоего бойца, а то как-то не подобает мужчину отпускать без разрядки.
Татьяна Ивановна уложила парня на кушетку и принялась за Пашкин слабеющий член. Потребовалось некоторое время, чтобы завершить начатое и парень, удерживая голову своей партнёрши, с придыханием выпустил в рот медсестры густой заряд спермы, который она не без труда приняла в себя, но утирая полотенцем лицо не преминула осудить Пашкин темперамент.
– Тебе бы, Павлик, пожалеть своего трудягу, а не совать его почём зря в каждую дыру. Эдак и совать скоро будет нечего. Ведь, подумать только, сколько баб в нашем отделение перетрахал. Где уж тут силы взять на всех, что ни день, новая. Маньячина чортова! Никого не пропускает ни сестёр, ни санитарок, ни поварих. Это ж ведь только представить себе, Айгульку нашего интерна на клизменных процедурах, умудрился, паразит, раком поставить. Фартук с халатом задрал и вместо себя на лежанку затащил, так эта дурёха в перчатках, с полной клизмой в руке, ждала пока её накачивал на топчане вместо себя. Бедняжка всю свою «молитву на здоровье» несколько раз прочитала. Вот родит тебе татарчонка, узнаешь почём фунт лиха. У них аборты возбраняются, не пошалишь на халяву. Набежится родня, сделают дураку обрезание, женят и увезут к себе. Она ведь, горемычная, дальше своего дома сроду не уезжала, а как решила выучиться на врача, после института к нам интерном работать направили, тут ты, охламон, на её беду подвернулся. Теперь тебя в мужья хочет, понравился этой ненормальной. Ходит по отделению вся счастливая, цветёт как маков цвет. Ведь ты паразит даже не заметил, как Айгульку бабой сделал.
– А что она сразу не сказала? – искренне удивился Пашка.
– А сам что не спросил, не видишь разве, что дитё за задницу держишь? Крови-то не заметил что ли?
– Да было чуть, так она даже не ойкнула...
–
Под впечатлением девочка была, такой прынц вниманием одарил, да и не принято у них свои восторги изъявлять.
– Беда однако, – помрачнел Павлик, – а и вправду залетит? Татьяна Ивановна, расспросите Айгулю, как у неё по дням было тогда?
МежГенитальное нападение 
webmaster@3iks.ru