оборванной мантии. Запах немытого тела, мог сбить с ног почти любого. Сальная спутанная борода, неопределённого цвета, защекотала обнаженный живот. Глаза мужчины безумно вращались и смотрели в разные стороны.
Сильные руки грубо прикоснулись к нежному телу. Старик ощупал места соединения пришитых конечностей и, удовлетворенно урча, схватился за груди.
— Где я? — хрипло спросила эльфийка, стараясь сделать вид, что не происходит ничего необычного.
Тяжелый удар пришелся прямо в губы. Во рту немедленно появился привкус крови.
— Кукла должна молчать! — заверещал грязнуля, — Или ей зашьют рот! Кукла будет молчать!
Старик легко подхватил девушку на руки и понес по пещере. Это резкое движение причинило боль и вырвало эльфийку из сознания.
Очнулась она от того, что ей в рот вливали мерзко пахнущую жидкость. Мужчина держал ее голову на коленях. Рядом горел небольшой костерок. Однако, приглядевшись, стало понятно, что горит вовсе не дерево, а несколько круглых камней. В этой части пещеры почти не было светящихся жил и, горящие камни были единственным надежным источником света.
— Кукла будет послушной! Мы отрежем ей ноги и пришьем новые! Нет — кукла погибнет! Мы снова окажемся тут одни! Но это так весело! Представь, как она будет ходить на новых ногах! Нет! Кукла будет послушной, и мы будем с ней играть!
Жидкость полностью перелилась из миски в открытый рот. Эльфийка тихо глотала, стараясь не подавать вида, что она очнулась. Шершавые ладони до боли сдавили ее груди и начали тянуть их в стороны. Старик продолжал свой внутренний диалог, кажется, даже хвалил нежность кожи, но Синдорель было не до того. Она, скрипела зубами в попытке не закричать от боли. Наконец, беспамятство вновь утянуло ее в свои сети.
В очередной раз, открыв глаза, девушка увидела, как ее мучитель, сидя у костра, работает длинной иглой. На этот раз он работал над телом крысы. Что-то тихо бормоча себе под нос, он умело пришивал ей вторую голову. К острым всплескам боли в шрамах добавилась тупая боль от истерзанных грудей, что сейчас были покрыты темными пятнами синяков.
Раздался писк. Старик вскинул голову в сторону одного из каменных проходов. В неверном свете горящих камней можно было разглядеть еще одну крысу. Кожа мужчины ярко засветилась и вспыхнула синим пламенем. Спустя мгновение он уже схватил грызуна, внезапно появившись из воздуха прямо над ним. А спустя еще одно мгновение и яркую вспышку, вернулся к своей игле.
Видимо Синдорель все-таки издала какой-то звук, потому что старик посмотрел прямо на нее. Уже через минуту она поглощала новую порцию вонючего отвара.
— Пусть поиграет с нами! Она еще слаба! Но мы хотим играть! — чуть не кричал мужчина, сминая нежную плоть девы леса. Склонившись, он припал губами к темно зеленому соску. Только это заставило его замолчать. Оторвавшись от своего лакомства, он проколол сосок иглой так, чтобы на нем выступила капля зеленой крови, и снова припал к груди ртом. Урча и чавкая, он облизывал нежную кожу несколько часов к ряду, не забывая периодически прокалывать ее иглой.
Так прошло несколько дней. Вернее так показалось эльфийке. Она пила отвар и спала. Снова пила и снова спала. А еще с ней играли. Скоро она стонала в голос от грубых ласк старика, уже не имея сил сдерживать боль в истерзанных грудях. Все чаще старик кусал или грыз ее соски. Но стоило с ним заговорить, как начинались жестокие побои, мигом выбрасывающие девушку из сознания.
Несмотря на все это, Синдорель чувствовала, как силы постепенно возвращаются к ней. Пришитые конечности слушались все лучше, а боль в шрамах терзала тело все меньше. По крайней мере,
Оказывается мой сын ебёт мою жену. 
webmaster@3iks.ru