голос ее остановил. Жаль. Она бы могла еще столько рассказать.
— На счет «три», вы проснетесь, Светлана. Один, два, три...
Света не открыла глаза, они уже были открыты. Просто исчез туман, и она почувствовала свое тело. Света лежала на диване, прикрытая покрывалом. Да она же была совсем голая, когда приехала... куда? Доктор! Она, наконец, пошевелилась и посмотрела по сторонам.
Над ней стоял бородатый доктор, чуть дальше, за столом сидел молоденький капитан полиции. Почему-то с открытым ртом и с совершенно ошалелым видом. Был еще один, но Света его не смогла рассмотреть, он стоял за ее головой и бряцал какими-то железками.
Капитан, наконец, справился с удивлением и восхищенно произнес:
— Ну, знаете, Борис Евгеньевич! Это невероятно. Я не могу в это поверить, ни как человек, ни как сотрудник полиции. Мы должны все проверить.
— Конечно, конечно. Проверьте. Признание под гипнозом не может считаться... как это у вас называется... явкой с повинной? Где искать вы знаете.
— Как вы вообще обо всем догадались?
— Это моя работа. И немного интуиции. С момента ее посещения я места себе не находил. Почему пришла? Почему отказалась от помощи? Зачем вообще рассказала про себя? Пришлось потратить на нее шестнадцать тысяч, чтобы заманить сюда.
Капитан встал, поправил китель и с серьезным выражением лица произнес:
— Гражданка Лебедева Светлана Сергеевна, вы задержаны по подозрению в убийстве вашего отца.
— Но как вы узнали?
Изумлению Светы не было предела. Смущало некоторое «выпадение из времени». Она, казалось, только что приехала к доктору, но прошел уже целый час. Света пыталась его раздеть, но он уложил ее на диван и втянул в какой-то бессмысленный разговор. Монотонная речь доктора лилась, обволакивала, Свету потянуло в сон... Нет, не в сон. Она просто оцепенела.
— Вы сами только что нам это рассказали. Вы были под внушением. Можете подать на меня в суд за вторжение в личную жизнь, но, как выяснилось, все это было не зря.
Света слышала разговор доктора с капитаном и попыталась себя защитить:
— значит, вы заставили меня! Это не считается....
— Это правда. Но полиция проверит. И тогда все вскроется.
— А если я все расскажу сама? И, может вы, поняв причину, не будете относиться ко мне, как к сумасшедшей убийце?
— Это решит суд. — Капитан засуетился, доставая из папки пачку чистых бланков. — Я должен все записать, теперь-то ваше признание будет иметь юридическую силу. Семенов, можешь пока покурить.
Рядовой все время игравший с наручниками, вышел за дверь.
— Итак, мы вас слушаем.
Света откинула покрывало, села по-турецки, и задумалась. Капитан кашлянув, отвел взгляд и смущенно произнес:
— Вы бы оделись, гражданка Лебедева...
— Что? Нет, не хочу, мне и так хорошо. — Света вздохнула и начала:
— когда мне было десять, от нас ушла мать. Ну, так говорил отец...
***
— Пап, а где мама?
— Она уехала, будет жить в другом городе. У нее будут другие детки.
— Она нас больше не любит?
— Уже нет. Так бывает. Но ты не плачь. Мы с тобой знаешь как теперь заживем! Ух! Будем играть в разные игры, я о тебе буду заботиться, даже лучше чем мама.
Света послушалась, изо всех сил сдерживая слезы, но лежа в постели ночью, разревелась, уткнувшись в подушку, чтобы не слышал отец. Однако, детские слезы быстро высыхают — не прошло и десяти минут, как она засыпая, думала об обещанных играх. Игры были, но какие-то странные.
— Сегодня мы будем играть в интересную игру.
— Какую?
Лицо Светы светилось от счастья, ведь когда у них была мама, он совсем с ней не играл.
дикий трах с женой друга 