купила себе на выпускной вечер — кровавое бордо. На белой дрожащей пластмассе смотрелось так, будто она хотела это стаканчик съесть. Но сначала укусить.
Намёки кончились вместе с водкой. Голова у девушки немного кружилась. Пустую бутылку поставили в напоминавшую собачью будку сказочную избушку. Потом все втроём, она и два парня зашли в подъезд. Паша сказал, что надо покурить.
Почему покурить нельзя было на детской площадке, Лена не спрашивала.
Она сосала им хуй весь вечер. Прямо в своём собственном подъезде.
Там было одно место, на самом верху, небольшая площадка перед дверью на крышу. Когда-то в детстве они там действительно курили. С Пашей и другими ребятами. Сама Лена, конечно, не курила, только пробовала.
Да и была-то она здесь, на десятом этаже, как называли они это место, всего раза три.
На стене угадывались нацарапанные имена. Были видны знаки «+» и «=». В глаза бросалось слово «любовь». Лена не знала этого в точности, но не удивилась бы, прочитав здесь своё имя.
Рядом с надписями кто-то чужой нарисовал обнажённую девушку. Чужой потому что в их компании никто так классно рисовать не умел, Лена бы знала.
А здесь работал мастер. Минималист. Весь рисунок был выполнен несколькими изящными линиями. Лена подумала, что изображение у неизвестного художника получилось в стиле Нади Рушевой.
Между ног у девушки кто-то уже сделал дырку, через которую сыпалась штукатурка. Впечатление было такое, что дырку процарапали ногтем.
Сейчас возле этой стены, между перилами и дверью на крышу, её поставили на колении и по очереди давали в рот два парня.
Первым это сделал Паша.
Свою куртку он бросил на пол и сказал Лене, чтобы она становилась на неё коленками:
— Так тебе удобнее будет.
— И мягко, — добавил Тоха, криво улыбаясь.
Лена заметила, что взгляд у Тохи стал каким-то мутным. Руку он уже запустил себе в штаны.
А в глаза Паше Лена смотреть не рискнула.
Перед тем, как опуститься на расстеленную куртку, она, конечно, поломалась для вида, парням пришлось её достаточно долго уговаривать.
Антон, между прочим, при этих уговорах занял такую позицию на лестнице, что попробуй Лена убежать, то ничего бы у неё не получилось.
— Давай, Алён, ты же хочешь этого, — говорил Паша, — Сама сказала, что хочешь сосать.
— Тебе понравится, — поддерживал друга Антон, — Обкончаешься...
Голоса здесь, на десятом этаже, звучали гулко. Невольно все трое перешли на шёпот. Иногда было слышно, как, постукивая, едет лифт. В дверь снаружи то и дело надавливал ветер.
— Только чтобы никто не знал, — вымолвила, уступая, девушка.
— Конечно. Никто не узнает, — сказал Паша, — Мы вообще послезавтра в армию...
Вдруг в лицо Лене ударил порыв ветра. В первый миг она решила, что не выдержала дверь, распахнулась. Та дверь, что вела на крышу.
Но это был ветер с моря, а не с Южного порта. Лена пришла в себя и вспомнила, что она не в Москве, а в Крыму, мастурбирует в курортном парке.
Девушка повела взглядом вокруг, увидела море, кроны деревьев, людей на набережной. Здесь было тоже очень хорошо, в этом времени и в этом месте.
Пейзаж изменился не особо. Неподалёку, под соснами расположилась парочка с планшетами, парень и девушка, совсем молодые, а чуть дальше, на такой же лавочке, на какой упражнялась сейчас Лена, некто с поповской бородой и в жёлтых тимберлендах с розовыми и поэтому выглядевшими очень нескромно, подошвами, читал книгу. Делал он это лениво даже для крымского курорта. Саму книгу явно написал кто-то типа Чарльза Буковски — это было видно даже издалека.
Лена подумала, что сейчас ей уже нужна не мастурбация, а дрочка. Девушка ощущала, как у неё в попе
Я хоть и бабуся но я ещё.. 
webmaster@3iks.ru