порядком подбешивает. — А, это... Ну да... Было один раз... До него... — И всё? — Да. — Негусто. Уж лучше бы целкой оставалась. Ладно, встань пока. — Что? — Да заебала ты тупить уже! Встань, говорю, в полный рост.
Встаёт, краснея. — Какой рост? — Метр-шестьдесят-семь. — Вес? — Около шестидесяти. — Грудь? — Второй размер. — Покрутись вокруг, только медленно. И не зажимайся ты так, расслабься. Ножки и попка в обтягивающих джинсах что надо: широкие бедра, плавные изгибы коленей и икр, между ляжек виднеется просвет. — Сними курточку. Повесь на кресло.
Сквозь обтягивающую футболку видно сочное тело: узкие плечи, выпирающую грудь, плоский пока живот и тонкую талию. — Теперь футболку. Снимает футболку и вешает туда же, остаётся в красном кружевном лифчике, из которого выпирают налитые соком сиськи. Да, о беременности, кроме них, пока ничего не напоминает. Живот ещё не округлился. — Джинсы. Снимает джинсы и отправляет к остальным вещам. Остаётся в красных стрингах, купленных в комплекте с лифчиком, и красных же носках. Явно готовилась к показу, принарядилась.
— Покрутись ещё разок. Да, попка, несмотря на немаленький размер, без малейших следов целлюлита, упругая, круглая, сочная. — Лифчик. На секунду задумалась, но быстро избавилась от ненужной тряпочки. Грудь спелая, загорелая, налитая, с большими розовыми сосками. А правая половинка чуть больше. Подхожу и пробую их наощупь: твёрдые, упругие, молодые. Кручу по-очереди соски. Те от моих манипуляций встают торчком. Девчонка молча терпит. Мну упругую попу, слегка шлёпаю по ней. Попка пружинистая, сочная, гладкая. Сажусь назад, на диван. — Теперь трусики.
Снимает стринги. Видны следы от загара и аккуратный «ирокез» каштановых волос, чуть темнее чем на голове. — Это с тобой Милка на крыше загорала? — Да. А что? — Вижу по сиськам загорелым. Повернись, упрись руками в кресло и пошире раздвинь ноги. Да, так. Ноги ещё пошире. Максимально. — На шпагат сесть? — Нет, на шпагат садиться не надо. — Могу и на шпагат, я гимнастикой занимаюсь. — Верю, что можешь. Но сейчас это лишнее, всё что нужно и так видно. Потом, возможно.
Киска у Юли аккуратная, розовая, губками внутрь. Между ягодиц тонкая розовая полоска и не менее розовый, сморщенный анус. — Садись на кресло, продолжим интервью. Садится, плотно сжав ноги и прикрыв грудь. — Расслабься, руки убери. Куда-куда, на подлокотники! Нечего тут в скромницу играть. Ноги слегка раздвинь чтобы всё видно было. Да, достаточно. И в камеру смотри. Хорошо. У меня будут ещё вопросы по прейскуранту: глубокий минет? Глотаешь? — Что глотаю? — Сперму, детка, сперму. Глотаешь сперму? — Иногда... По-настроению. — У меня проглотишь. Глубоко сосешь? — Любимому — да, когда попросит. — Большой у него? — Семнадцать где-то.
— У меня побольше. Думаю, справишься. Анальный
секс практикуешь? — Редко. Это готовиться надо заранее, и не очень приятно. — Ну, ты же подготовилась? — Да, конечно. — Хорошо. С девушкой пробовала? — Нууу... — снова краснеет и опускает глаза, — пробовала пару раз. — С Милкой, небось? — Да... — Я и не сомневался. Она сегодня тебе будет помогать, ты в курсе? — Да... — Милка, заходи.
Цокая каблучками заходит Мила. Высокие сапоги, короткая плиссированная юбчонка, из под которой выглядывают кружевные края чёрных чулок, обтягивающий топик, из под которого дерзко торчат твёрдые сосочки. В пупочке сияет колечко с камушком — последний писк моды. Но косметики на лице всё также нет — я настоял. Стоит, улыбается ехидно, хитро смотрит на Юлю, глазки блестят. Видимо, «пыхнула» косячок на кухне, пока мы тут с Юлей беседовали. — Мила, подготовь подружку, да как следует. Она хочет хорошо сегодня заработать. Я освобождаю диван и направляю камеру на него. Юля становится на диван раком, дырочками к камере. — Смотри как там сухо, непорядок! Милка вальяжно подходит к подруге, становится перед ней на колени, раздвигает её сочные ягодицы и