отцу в полоборота, Вика нагнулась, стянула и трусики, оголив пушистый кустик, видимый мужчине из-за девичьего бедра. Стараясь более не смущать дочь, мужчина отлепился от дверного косяка и пошёл на кухню.
В квартире не было дверей, за исключением, конечно же, входной, три дня назад Виктор снял их все, решив, что так будет даже интереснее. Тогда он сидел на корточках возле открытой двери в совмещённый туалет и ванную, откручивая дверные петли. Член его висел книзу, на голой спине и шее давно уже собрались крупные капли пота. На кухне, сидя за столом, жена и дочь разгадывали кроссворд. Вернее, разгадывала жена, а Вика, сжавшись, уперев ладони в колени и подаваясь вперёд, словно бы желая прижаться к столу и спрятать голую грудь, заглядывала матери через плечо, делая вид, что ей очень интересно.
— Пап, тебе помочь? — на кухню протопал сын Cтас, нелепо закрывая ладонями торчащий пенис, встал возле кухонной стойки и налил себе стакан воды.
— Порядок, — прохрипел Виктор, распрямляясь и ставя возле самой стены снятую дверь.
А сейчас он сидел на кухне за столом, напротив дверного косяка. Жена раскладывала по трём тарелкам куски дымящегося жареного мяса.
— Стасик будет позже, он звонил, — Наталья положила в тарелку Виктора самый крупный кусок.
Глядя перед собой, Виктор Сергеевич видел, как его голая дочь прошмыгнула в ванную. Послышался звук воды, мужчина приступил к трапезе. Спустя минуту девушка так же быстро юркнула на кухню и присела на свободный стул напротив отца. Аккуратно разрезая мясо ножом, поднимая как бы случайно глаза на Вику и зацепляясь взглядом за её голые грудки и плечики, Виктор думал о том, что неплохо было бы поменять стол на прозрачный, стеклянный. Девушка смущённо ковыряла вилкой мясо, не поднимала глаз, время от времени теребя свободной рукой локон светлых волос. С её щёк не сходил красноватый цвет. Наталья, казалось, чувствовала себя вполне естественно. Сидя слева от мужа, женщина спокойно отпила из стакана сок, спросив, не требуется ли кому добавки.
— Я сейчас, — проговорил Виктор Сергеевич, когда с ужином было покончено.
Сложил нож и вилку на тарелку, встал из-за стола, коснувшись ладонью голого плеча жены и вышел из кухни. Вернувшись, аккуратно положил на стол туго набитый бумажный конверт.
— Вот, это за первую неделю, — проговорил он, случайно глядя сверху-вниз на тёмный треугольничек внизу Викиного живота и на её плотно сведённые ноги.
— Сколько здесь? — удивлённо проговорила женщина, заглядывая в конверт и трогая пальцем ворох новеньких пятитысячных купюр.
— Ух ты... — выдохнула Вика, словно бы лишь только для того, чтобы хоть что-то сказать и смущённо улыбнулась, стараясь не обращать внимания на голый пах своего отца, маячивший в непосредственной близости.
— Дочь, поставь, пожалуйста, чайник, — Виктор вышел из кухни и зашёл в ванную комнату.
Он решил побриться. Несколько дней назад, когда семья только-только начинала жить по-новому, а двери ещё были, он нередко заходил в ванную под предлогом помыть руки или умыться. Закрывал дверь, включал воду и принимался мастурбировать. Шутка ли, почти постоянно видеть свою восемнадцатилетнюю дочь обнажённой. Ах, а как она тогда стеснялась! Даже сейчас ещё стеснялась...
Мужчина вспомнил те самые дни, когда они всё решили и приняли для себя это решение. Виктор сидел в спальне в своём любимом кресле, уже голый, а его красавица жена, стоя возле кровати, ловким движением рук сняла с себя трусы.
— Помоги, — Наташа подошла к мужу, встав между его разведёнными в стороны коленями, повернулась и чуть присела.
Мужчина расстегнул застёжку бюстгальтера, повесив лиф на спинку кресла.
Милашка и Наденька 