обводами. Невероятно красивая картина открылась мне!
Какая же, все-таки, она была стройная и как вкусно пахли ее соки, выделившиеся из раскрытых широко половых губок, не менее прекрасных, чем и внутренние, розовые и нежные. Мне до зуда во всем теле хотелось впиться в них, чтобы потом не отрываться и ласкать их долго и страстно.
Но, она была хозяйкой здесь. И я был ее рабом. Она диктовала правила и требовательно впилась в мои губы. Это был поцелуй страсти, это был укус скорпиона, жадный глоток воды в пустыне!
Как же долго мы целовались! Возбуждение настольно завладело нами, что мы обезумели от него. Как-то сама по себе, испарилась одежда с меня, мы метались по широкой кровати, как два сцепленных в схватке животных, а поцелуй все никак не прекращался. Наконец, мы смогли оторваться друг от друга, чтобы соединится вновь, уже в другом месте.
Она так и не дала мне приникнуть к ее лону, а требовательно и почти грубо завладела моим членом и тут я ощутил сладость восточного мира, райские кущи, я попал на вершину блаженства, но, как оказалось, это было только начало подъема. Внутри нее, во влажной и тугой пещерке, теплая напряженная мышца обхватила меня и, с каждым движением, я начал выдавливать из ее сладких губ стоны сладостного возбуждения.
Как же красива она была, с прикрытыми черными ресницами глазами, с полуоткрытым ртом, обрамленным покусанными алыми губами и дивными белыми зубками внутри. Я не смог удержаться и снова впился в них, одновременно ощущая такой же страстный поцелуй внизу, между нашими телами и еще больше, от этого, напрягаясь внутри нее.
Она уже стонала, подходя к высшей точке наслаждения, прекрасная одалиска, дочь Востока, жрица любви, но я был так сильно возбужден, что понимал - если у нее начнется оргазм, я не удержусь тоже. Она и все ее тело настолько подходили к моему, сто я чувствовал ее всеми клетками своей кожи, а ее аромат, пьянил мне голову. Поэтому я сделал нечто неожиданное – вышел из нее и, все-таки, нырнул к ее нижним губкам, чтобы поцеловать их. Она резко дернулась, стремясь удержать меня в себе, но, когда почувствовала мои губы на своих, там, во влажном и сладком месте, успокоилась и улыбнулась одними губами.
— Ты что отлыниваешь? Не останавливайся, не то прикажу заковать тебя в цепи и отправить на галеры!
— Минутку, моя царица! Я не хочу, чтобы ты так легко отделалась от меня. Хочу помучить тебя немного перед моей казнью.
Сказал и стал целовать влажные, как утренняя трава губки, сейчас раздвинутые и открывавшие нежный клиторок. Она заволновалась, начала подкидывать тазом, чтобы поплотнее ощутить прикосновения, но я не поддавался на эти провокации, а просто поддерживал градус ее возбуждения на уровне, стремясь к тому, чтобы ее фантазии и ожидание делали пока за меня дело возбуждения.
Мне хватило пары минут, чтобы остыть и вот, я снова в ней. Переместившись выше, я продолжил наше слияние. Вначале медленно, затем все быстрее и настойчивее, я вбивал в нее свой отвердевший, как сталь стержень, доставая до таких мест, куда Дон Гаетано, возможно и не дотягивался. Это было видно по ее сумасшедшей улыбке и словам:
— О! Раб! Как ты хорош! Как тверд твой нефритовый стержень! Как же ты умел и силен, что заставляешь меня страдать! Ты достаешь, кажется, до горла моего! О! Продолжай здесь! О! Как же хорошо! Как прекрасен твой мощный орган!
Но, даже эти слова и охи, она не могла говорить спокойным голосом. Они прерывались тяжелыми стонами, когда она начала испытывать один оргазм за другим!
Фантазия на День Святого Валентина. Часть 3 
webmaster@3iks.ru