обитатели. Еще раз вздохнула всей грудью, жара смешалась с прохладой, внутри защекотало. Анастасия повернулась и побежала к тому месту, где оставила платье. Казалось, что она в раю. В том самом раю, откуда приходят все души. Они сейчас здесь, но она их не видит, только они смотрят на нее и улыбаются ей в лицо.
Расправила платье, легла рядом и задумалась. Она не придавала большого значения своему телу. Считала, что это подарок природы: кому-то нежное и стройное, кому-то толстое и тяжелое, а кому-то безобразное. Считала, что надо быть благодарным за любое тело. Оно не наше, мы только временно в нем, и за любым телом надо только ухаживать как за цветком, иначе оно завянет. Жаль тех, кто возгордился своим телом и начинает чуть ли не молиться на него. Что остается внутри, когда тело приходит в негодность, когда оно начинает увидать? Ничего. Только пустота и жалость к прошлому.
Ей нравилось смотреть на себя. Это чувство томления появилось не так давно, всего несколько лет назад. Наблюдала как меняется ее фигура, как появляются чисто женские признаки: бедра, животик, грудь, походка и голос.
Она лежала в подсолнечном поле и млела от удовольствия. Маленькие муравьи побежали по ножке и защекотали ее. Подтянула ее ближе к себе и посмотрела на этих наглецов. Те не понимали, что произошло. Все не так, нет песка, нет палочек и листочков, не тот запах. Они засуетились и начали искать выход. Спустилась с неба бабочка и уселась прямо на коленку. Та сразу же начала приводить в порядок свои крылышки. Она их терла и поглаживала, ее туалет занял много времени. Бабочка пыталась избавиться от всех пылинок, что пристали к ней во время длинного полета. Затем она успокоилась, сложила крылышки и замерла. Луч солнца упал на бабочку, коленка нагрелась, бабочка приоткрыла свои крылышки и заморгала ими.
Тело Анастасии приобрело округлости. Грудь становилась женственной и все чувствительней. Кожа ощущала прикосновения и передавала через нервные клеточки весь спектр чувств. Он оказался такой огромный, как спектр солнечного света: от ярко-белого до мрачно-черного, а между ними все цвета и радости.
Сперва ее маленькие соски уплотнились, начали побаливать и раздражать, хотелось надеть прилегающую футболку. Затем под ними появился слабый бугорок. Девочка даже не обратила на него внимание, лишь спустя полгода обнаружила, что во время бега что-то под майкой подпрыгивает. Начала стесняться ходить с мамой в баню, боялась, что она это заметит, но мама заметила это раньше и купила ей первый лифчик.
Посмотрела на живот, на жучка, который поднимался все выше и выше.
— Куда ты, глупенький, ползешь? Там нет твоего домика. Он там, внизу, – осторожно подтолкнула его, он покатился, лапки замелькали в воздухе, он как по горке скатился прямо на землю, перевернулся и сразу побежал. – Вот так-то лучше.
Анастасия коснулась своей кожи, она была прохладной. Взглянула на свою ножку, что сгибалась в коленке, вторую подтянула под себя и пяточкой уперлась в попку. Дотронулась лодыжки, подтянула поближе ногу, ощутила упругость в мышцах, как натянулась кожа. Она уже была не маленькой девочкой. Ей хотелось, чтобы как можно скорее выросли волоски на лобке. Она стеснялась раздеваться перед подружками, а те наоборот хвастались своими жиденькими зарослями.
Ее тело было гладкое, как чистый лист бумаги, который сейчас держала в руках. Стояла перед столом и смотрела на этот рисунок. Она была на этом поле среди подсолнухов.
Смотрела и в то же время не узнавала себя. Была какой-то другой. Могла ли она смотреть на себя со стороны? Но девочка знала то, что в ней рождалось. Она присела.
Мама и дочь студентка 
webmaster@3iks.ru