колен, пожаловалась Полинка, с набежавшими слезами обиды на глазах.
– Не блажи, дурёха. Поговорю с ним, но и ты хвостом не крути с другими. Ежели помиритесь, то ключ от склада, так и быть, уступлю. И не ходи на людях смурной, мужики любят весёлых и глупых баб. Давай картошку набирай в вёдра и пошли чистить, время-то уходит.
* * *
Вернувшись домой от Насти, Петька застал отца, стоящего у своей кровати на которой сидела Вера Михайловна, с чулком в руках, накатывая его на голую ногу.
– Пойду я, ждать не буду, в столовую приходи, потом в общагу сходим, – сказал Павел Николаевич, обращаясь к Рудниковой. И сдёрнув с вешалки куртку, вышел за дверь.
– Чего, Петенька, отворачиваешься. Или больше не интересую тебя, малыш? Может, всё же соскучился по мне?
Петька оглянулся на дверь и нерешительно подошёл к женщине. Вера медленно подняла глаза на парня и не отрываясь от лица своего недавнего любовника, одну за другой стала расстёгивать на своей блузке пуговицы.
– Вера, сюда могут войти.... – остановил её парень, положив руку на плечо женщине.
– Ты кого-то боишься, мальчик? Там, на дороге ты был решительней. Я знаю надёжное место, где нас никто не увидит. Иди в баньку, я сейчас приду туда. Ступай, милый, тебе понравится, – проведя рукой по животу парня, сказала Рудникова, спуская руку всё ниже, сжимая твердеющий стержень через брюки Петра.
Петька попятился к двери, не отрывая взгляда от Веры Михайловны. Не прошло и пяти минут, как он, отворив тяжёлую дверь в старую баньку, переступил её порог, растеряно озираясь по сторонам. В бане ещё сохранились следы недавнего пребывания в ней отца и Рудниковой. Лежащие на лавке простыни, развешанные полотенца на бревенчатых стенах раздевалки, остатки закуски на столе и недопитая водка в стаканах.
– Умеет отец комфортно провести время с женским полом, – с завистью подумал сын, оглянувшись на скрипнувшую дверь в предбанник.
– Уж не знаю, где мы сможем с тобой свидеться, как не здесь, в общаге на людях я не сторонница, а тут вполне приличная обстановка, жаль только время ограничено, как в душевых номерах в городе. Вера закрыла дверь на засов и притянув к себе парня поцеловала в губы, прильнув к нему всем телом.
– Нам стоит поспешить, голубчик – тихо, почти шепотом, напомнила Вера, подтягивая юбку к животу, стягивая трусы с округлых бёдер. Чулок на ней не было, и бёдра отсвечивали белизной в сумраке предбанника, – как мне лечь, Петенька, я хочу чтобы тебе было хорошо со мной. Хочу, чтобы тебе всегда хотелось меня. Когда вернёмся домой, ты малыш будешь приходить ко мне. Ведь я ещё не старая, ты мне очень нужен... Даже когда женишься, я буду любить тебя. Ни одна женщина не даст тебе, того, что могу дать я.
Петька расстегнул ремень на брюках и спустил их с себя, попросив Веру встать коленями на застеленную простынёй лавку. Опустившись на согнутые локти, женщина слегка прогнулась в пояснице и глядя через плечо на своего любовника, приглашающее улыбнулась, выставив перед ним крупные белоснежные ягодицы с манящей прорезью между ними. Петька положил ладони на упругие шары ягодиц и слегка раздвинул их, открыв перед собой створки лоснящихся влагой наружных губ, скрывающих вход в розовую плоть женской вагины.
На мгновение перед глазами Петьки возник испуганный лик Насти, с гневным укором серых глаз на побелевшем бескровном лице. И за ним в ту же секунду раздался хлёсткий звон разбившегося стекла в оконце предбанника.
" Добрая " соседка (Части 24 - 25) 
webmaster@3iks.ru