атрибуты предназначенные для усугубления эротического эффекта, а так же отождествления главенствования доминирующей особы.
Однако это скрытое сексуальное переживание молодой девочки Оли с лихвой выдавал напрягшийся наливающейся эрекцией половой член.
— Проходи. – Распахнув перед Ольгой дверь, Марина окинула взглядом ее наготу.
За последнее, прошедшее, время бедра девочки заметно округлились приобретя окончательную женственность. Благодаря чему тело наделенное парой очаровательных маленьких грудок, получило завершенное сходство с девичьим. Единственным существенным отличаем, от которого теперь оставалось лишь наличие меж стройных худеньких ножек внушительного размера пениса.
Войдя в прихожую вслед за Ольгой, Анна зажгла свет:
— Вещи положи вон там. – Она указала на угол на полу возле шкафа.
Сама же девушка устроилась на кожаном мягком приземистом пуфике, элегантно забросив ногу на ногу.
Притворив за всеми лязгнувшую металлом запора тяжелую входную дверь, Марина уселась с ней рядом на точно такой же пуф.
Обе представительницы прекрасного пола мало походили на доминирующих стерв из брутального порно. Легкий, не выделяющийся макияж, подведенных бровей и ресничек. Спокойные тона помады бледно розовый у матери и красный матовый у дочери. Румянами и тональным кремом нимфы не пользовались. Облачение же не отличалось ни толикой претенциозности. У Марины оно было представлено обтягивающими голубыми джинсами с заниженной талией и белоснежным тоненьким бадлоном, сквозь тончайший покров которой отчётливо проступал контур столь же белоснежного бюстгальтера. А у Анны простенькими черными стрейчевыми облегающими джинсами с высокой талией и стильной элегантной красной футболкой в белую полоску.
Однако, не смотря на этот отсутствующий изыск, обыденной прозаичности одежд, обе госпожи были неотразимо привлекательны. Словно неземные волшебные существа, пред которыми смиренно стояла нагая Ольга, с трепетом в сердце, ожидая повеления. Следя за задумчивым покачиванием обутой в синюю замшевую туфельку ножки госпожи Анны.
В отношении этих, то туфелек на не высокой танкетке и было первое ее приказание:
— Сними с меня обувь! – Скаля зубки, молвила Анна Андреевна.
Не заставляя хозяйку ждать, Ольга, не медля опустилась перед ней на колени, и бережно дрожащими руками лилейно снял со ступней владычицы поочерёдно сначала правую, а затем левую туфельку. Оставив хозяйку в тонких цвета беж эластичных нейлоновых носочках.
— Их тоже. – Коротко произнесла девушка.
И Ольга сняла и их с ее чудесных маленьких стоп, на аккуратненьких коротеньких ухоженных пальчиках которых бросался в глаза ярко-черный педикюр, покрывающего коготки лака. В точности такой же как на коготках пальчиков ступней Марины. Который был виден благодаря тому, что на женщине были черные кожаные сандалии на среднем каблучке. Однако помимо педикюра на пальчиках женщины поблескивали декоративные серебряные кольца. По типу перстеньков со стразиками.
Залюбовавшись холеными ножками владелиц Оля, машинально по наитию поднесла к лицу снятые с Анны носочки, вдохнув душистый аромат.
— Я тебе разве разрешала это делать? – Приподняла ровные дуги бровей девушка.
— Просто я не смогла удержаться. – Испугано проговорила дрожащим голосом, стоящая на коленях девочка. – Простите меня....
Но игнорируя лепет рабыни, Анна Андреевна отстегнула от сумочки ремешок.
Ольга поняла, что ее сейчас накажут. Выпорют словно непотребную девку. И она не ошиблась. Ремень со свистом взвился в воздухе и направляемый твердой девичьей дланью хозяйки хлестко опустился на упругие ягодицы девочки. Оставив на них четкий алеющий след и заставив пронзительно вскрикнуть от боли.
— Что же так орешь?! – Анюта поморщилась от чрезвычайно громкого возгласа.
— Может заткнуть ей рот? – Облизнув кончиком язычка покрытые бледно-розовой помадой губы, предложила Марина.
Наблюдавшая за игрой дочери, она вдруг захотела полноценней в ней поучаствовать. Ибо зрелище склоненной у ног ее дочери покорной раболепной девочки трансвестита, вдруг показалось ей невероятно возбуждающим. Пробуждающим древний азарт хищницы. Дремлющую склонность к насилию, жестокости, так же
Спорим? 