привлекательности. Не будучи в браке и не обременённая комплексами в общении с мужским полом, была направлена с двумя лаборантками в геологоразведочную партию для оперативной обработки проб бурения в низинных болотах Васюганской топи. Её приезд в партию не был случайным. Прошёл год, как при невыясненных обстоятельствах в этих местах она потеряла своего отца, Михаила Панкратовича Рудникова, местного коренного жителя таёжного посёлка Медведкино. Работал он в леспромхозе лесником. Жил больше пяти лет вдовцом, слыл нелюдимым затворником в тех самых сторожках, где поселили её с девчонками. Ещё в ранней юности Вера частенько наезжала в каникулы в отцовские угодья и по долгу гостила в них, покуда редкий винтокрылый гость не садился в километре от зимовья с очередным грузом: продуктов, батарей для аккумуляторов, с заменой вышедшего из строя генератора, инструментов и патронов, забирая пушнину, набитую за зиму и прихватывая с собой Веру. Её мать редко наведывалась в таёжное хозяйство, предпочитая одичалой жизни в угодье, поселковую жизнь с людьми, где держала небольшое хозяйство, животину, птицу. Как дочка вошла в возраст и мать стала примечать в ней проснувшейся интерес к парням, женщина приняла верное решение, отправив её до наступающих холодов на заимку к отцу, оставив ему помощницу в хозяйстве и подросшую себе замену в супружескую постель для мужа. Неподалёку от сторожки, Михаил Панкратович срубил небольшую, крепкую баньку из соснового тёса, где любил погреться, охаживая себя веником, а позже приучил к этой благости и дочь. Распарив молодое тело девушки под хлёсткими ударами заготовленного веника из дубовых листьев, отец скатывал дочь чистой водой и выпроваживал в раздевалку, где Вера, завернувшись в простыню, приходила в себя после отцовской банной экзекуции. Позже, уже в сторожке, они ужинали и Михаил Панкратович наливал малую стопку дочери под сытную мясную похлёбку и жаренные грибы на чугунной сковороде. Завершался ужин горячим брусничным чаем из старого самовара. Разомлевшая Вера скинув с себя домашний халат шла на отцовский лежак и вытянувшись на нём сладко засыпала, прикрывшись пёстрым лоскутным одеялом. Отец заботливо прикрывал дочку и выходил на крыльцо покурить под звёздным небом в ночной тишине. Утром Вера просыпалась от тяжёлой ладони отца на своей груди, перебирающей пальцами сосок на её возвышенности. Она садилась на перине и покорно стаскивала с себя рубашку, откинувшись на спину, предоставляя Михаилу Панкратовичу полную свободу действий. Рекомендации своей матери Вера никогда не забывала и безропотно следовала им в общении с отцом. Науку плотской любви, Михаил Панкратович основательно и надолго вложил в голову своей дочери, открыв для неё и то, о чём мать вовсе не упоминала в своих беседах с Верой. Так что улетала домой уже не та неопытная и наивная девчонка, а достаточно зрелая молодая женщина. Этот приезд к отцу на заимку был последним. Закончив школу, она поступила в институт на химфак, отучилась и вернувшись в родные места, устроилась в лабораторию при Управлении по геодезии. С отцом связь прервалась, мать умерла и только звонок из больницы вновь свёл её с отцом, но ненадолго. Доставили Михаила Панкратовича в районную больницу в крайне тяжелом состоянии, врачи установили крупозное двухстороннее воспаление лёгких. Имея на заимке рацию, по которой лесник мог своевременно вызвать вертолет в силу возникших проблем, Михаил Панкратович этого не сделал. Но пришедшей в больницу дочери успел что-то сказать наедине, задыхаясь в затяжном кашле, покрываясь липким потом. Голова старика, оторвавшаяся от подушки, напряжённо вздрагивала, пока он хрипел на ухо, склонённой к нему Вере Михайловне. Глаза горели сухим блеском и вдруг хрип напряжённого рта прервался и не
Из баек Петровича. Вступление в наследство. 
webmaster@3iks.ru