то рыдала от восторга и счастья. Запасы энергии и желания у неё были совершенно неистощимы, но сделать передышку нам всё же пришлось. Не выдержал я, точнее, мой язык и мои губы – они просто перестали меня слушаться! Оторвавшись от упоительной женской сущности, я посмотрел на партнершу.
Она была на небесах – это раз! Два – ей хотелось ласки ещё: музыкальные пальчики мгновенно заняли место моего бедного языка, распухшего от непосильного труда. Мне подумалось, что решающий момент настал.
Я торопливо расстегнул штаны и выпустил, наконец, на волю своего истомившегося в тесноте приятеля. Осторожно приблизил пунцовую налитую головку к распахнутому, влажно сверкающему входу в нежное лоно, аккуратно отвёл в сторону тоненькие пальцы и медленно, миллиметр за миллиметром начал внедрять напряженную плоть в райские глубины. Мой немалых габаритов агрегат, испугавший, но и воодушевивший в своё время не одну девушку, гладко и без препон входил в тесную, но отлично смазанную любовным соком норку.
Ещё бы: Ника находилась в состоянии абсолютной готовности к проникновению, она просто истекала душистым и вкусным нектаром! Мало-помалу член заполнил её всю, до упора. Девушка открыла полные слёз глаза и с восхищением посмотрела на меня. Я ободряюще улыбнулся и начал обратное движение. Ан не тут-то было! Длинные ноги, сомкнувшись за моей спиной, предотвратили это преждевременное, по мнению Ники, поползновение. Наверное, ей хотелось полнее насладиться новым ощущением большого, толстого и теплого члена в вагине, до сего мига практически невинной. Никины пухлые губы приникли к моим с благодарным поцелуем, долгим и сочным.
Не скоро мне позволено было двигаться. Но зато эффект от перемещений рельефного ствола в вожделеющих недрах превзошёл все ожидания – как мои, так и её! Медленные фрикции продолжались всего несколько секунд, и по инициативе обезумевшей от восхищения Ники превратились в отчаянные, страстные до безумия толчки, рывки, броски, удары, столкновения – уж и не знаю, как именовать те телодвижения, которые мы с нею вытворяли! Все кончилось бешеным обоюдным оргазмом и невероятными потоками спермы, залившими не только глубины экстатически сокращающегося влагалища, но и его окрестности: каштановые кудряшки поблизости, великолепную попку, сливочный животик с трогательной ямочкой пупка... Досталось и моей куртке, лежащей под вздрагивающими девичьими ягодицами.
– Господи, как мне было хорошо!.. Лёшенька... Лёша... Ты чудо!... – шептала восхищённая Ника. – Лёша... – добавила она после паузы, – я ещё хочу! Ещё, ещё, ещё и ещё!..
Я слушал её и думал о том, как глупая случайность, по воле которой первый сексуальный контакт необыкновенно чувственной девушки пришёлся на бестолкового неумеху, чуть было не превратила Нику на всю оставшуюся жизнь в старую деву. Думал и о том, хватит ли у меня «пороху» на удовлетворение её пробудившихся аппетитов.
По счастью, мой красноголовый дружок «проникся ответственностью момента» и не подвел – несмотря на только что состоявшуюся обильную эякуляцию, остался торчать как... как крепенький гриб-подосиновик!
Ника нашарила его, поймала и, скользя ладошкой по залитому спермой стволу, решительно направила в себя. Мы пошли на второй заход. Я задрал на девушке свитер и впился в твердый горячий сосок губами...
Кстати, я до сих пор с удивлением размышляю о том, как нам повезло: за всё время поблизости не оказалось ни одной живой души. Нас, столь опрометчиво расположившихся в пяти шагах от тропинки, никто не потревожил. Хотя обычно по выходным в этой заповедной исторической местности полным-полно праздношатающихся туристов. Когда же я, окончательно иссякнув после очередного – чуть ли не пятого! – семяизвержения, помог одеться нисколько не насытившейся Нике и натянул штаны сам, в дальнем конце тропки показалась из-за поворота парочка.
Солдат удачи 