узнал, так как крепко обнял девушку и горячо поцеловал. Их губы слились в страстном поцелуе, который был настолько пылким, что у парочки бешено заколотились сердца. Надежда прижалась к нему всем телом. Мужские ладони с талии медленно поползли вниз, пока не достигли ягодиц, крепко их стиснув.
Девушка мягко убрала мужские руки и медленно опустилась на колени. Она расстегнула пуговки на ширинке брюк, вынула из трусов напряженный пенис. Дама жадно обхватила головку члена губами. Продолжая наслаждаться процессом, она неторопливо заглатывала фаллос по самые яички. У Евгения участилось дыхание. Он тихо застонал. У него на лбу выступила испарина. Евгений положил руку на голову, поглаживая её. Девичье тело затрепетало от возбуждения. Внутри Надежды разгорался пожар страсти, её захлестнула волна безумного желания. Она давно так не вожделела мужчину, как в это мгновение.
Губы плотно обхватили член и двигались по нему вверх-вниз. Девушка усердно сосала фаллос, заглатывая его в самое горло. Язык скользил по яичкам, а затем поднимался по стволу вверх к головке, которую она брала в рот, а затем позволяла ей выйти наружу. Евгений расслабился и тихо заскулил от блаженства, еле сдерживаясь, чтобы не застонать ещё громче. А Надежда продолжала сосать член самозабвенно и с наслаждением. Не в силах больше сдерживаться, мужчина громко завыл от удовольствия.
Внезапно раздался дверной звонок. Женя и Надя замерли, почувствовав себя крайне неловко, будто их застигли на месте преступления.
— Не будем открывать. Нас нет дома, — предложил Евгений, убрав пенис и застегнув брюки.
— Кто бы ни был, не откроем, — согласилась Надежда, поднявшись на ноги.
Опять раздался звонок.
— Странные люди. Не открываем, значит, нас нет, — Надежда доверчиво прижалась к мужчине.
— А если мы дома и не открываем, значит, мы никого не хотим видеть, — дополнил Евгений, заключив девушку в свои объятья.
Дверной звонок на это раз прозвучал громче и требовательнее.
— Это уже просто хулиганство! — согласилась Надежда, положив голову на мужское плечо. — Назло теперь не откроем.
Теперь дверной звонок звучал не переставая.
— Крепись, Надя, — мужчина ласково погладил её по голове.
Кому-то надоело звонить, и он принялся стучать в дверь.
— Они что рехнулись? — нервно спросила Надежда.
— Будь мужественной.
В дверь вовсю стучали руками и ногами.
— Придется открыть. Иначе они выломают дверь, — Надя высвободилась из объятий Евгения.
— Ну, тогда это сделаю я, — категорично заявил Лукашин.
С решительным видом Евгений направился в прихожую. За ним едва поспевала девушка.
— Женя, держи себя в руках!
Мужчина резко распахнул дверь. В дверном проёме стоял сияющий Ипполит, который слегка покачивался. Его пальто было на половину расстёгнуто, шапка лихо заломлена набекрень, от него сильно несло алкоголем.
— Ребята! А это я ломаю дверь. Я пришел... , — Ипполит икнул, — поздравить вас с Новым Годом, с новым счастьем. Примите поздравление...
— Я тебя первый раз в таком виде вижу! — изумилась Надежда.
— ... и всё такое прочее, — не раздеваясь, Ипполит направился в комнату. — Хорошо устроились, поужинали.
— Не сидеть же голодными!
— Очень хорошо. Отлично! — усмехнулся Ипполит, как будто только этого и ожидавший. — Мне тоже очень есть хочется! Я голодный, как зверь.
Ипполит набросился на еду, уплетая её за обе щеки.
— Шел по улице, посинел и весь продрог, — весело сообщил Ипполит. — Но нашлись люди! Нашлись! Приютили, подогрели, обобрали...
— Это заметно! — мрачно вставил Евгений.
— Нет, подобрали, обогрели... Все-таки жизнь удивительная штука, полна неожиданностей! — с воодушевлением продолжил Ипполит. — И это прекрасно! Разве может быть запрограммированное, ожидаемое, запланированное счастье? Господи, как скучно
Искупление вины 