да и приложился языком. Ты наверняка от процедуры возбуждаешься? И сейчас ты течёшь... , как и братик твой... Может продолжим общение в более благоприятной обстановке? — в голосе женщины послышались доминирующие призывы. И осанка её вновь преобразилась в повелительную.
— Не за этим мы здесь. Все считают вас теневым директором школы. Как вам удаётся повелевать Борисом Ивановичем?
— Наблюдательна ты, девочка моя. — голос Эммы гипнотизирующий. И если бы не повеление чего-то в подсознании, она бы ни за что не откровенничала с красоткой, а принудила тут же, в классе, совокупиться с братом. — Если кто-то слаб, то над ним должен быть доминант. Слабость Бориса в том, что он мужчина. Он считает, что может быть хорошим любовником. Ха! Что он знает о желаниях женщины? Истинных желаниях женщины! Таких как он — — массы! А таких как Василёк, десяток на тысячу... кобелей, в кавычках. Ну естественно я этим воспользовалась, оргазмировала, опять же в кавычках, говорила, что он и только он удовлетворяет меня. Тем самым внушила ему, что я и только я достойна тех благ, которыми он управляет. Ксюша, я вижу ты разбираешься в вопросах любви, испробуй Борьку в постели. Разочаруешься мгновенно. — сознание Эммы скорее всего уже сбросило оковы подсознания, сейчас она выглядела, как единовластный хозяин школы и вызвать самого директора ей не затруднительно.
Осанка — откинутое на спинку стула тело, левая нога лежит на правой, оголяя крупное бедро до края капроновых чулок, говорит, что она соблазняет ученика. Взгляды её переходят с глаз на паховую область парня, как бы говорят: «Посмотри, мальчик, как у тебя воспламеняется желание трахнуть немку. Ну, же не стыдись! Оголи конец! Запутайся в паутине моей!»
И парень, очарованный интонацией её откровений, задаёт следующий вопрос:
— Гелла Ильинична не в вашей компании?
— Хм... Сашенька, у тебя не дурной вкус. Африканку приметил... Она ведь всего один учебный год проработала, чурается моего присутствия. Но если ты желаешь «шоколадку», то я активизируюсь и через неделю, другую могу вас свести.
— Мы удовлетворены вашим откровением. — вырывая брата из гипноза Эммы, сказала с такой же интонацией Ксения. — Если ваши услуги нам понадобятся, мы обратимся к вам. До свидания, Эмма Фридриховна.
Сестра повела Сашу прочь от этой плохой женщины — не зря в школе её ненавидят многие.
— И вот кто после этого шлюха? Мама Тома или эти... леди преподавания, блин?! — скорбным голосом спросила она брата.
— Ксюш, я чувствую вину за собой. Не соверши мы тогда этот поступок, возможно она была бы хорошей супругой.
— Возможно! Но я не о том, что она сношается как блядь, а том что она любит повелевать другими, принуждать их изменять супругам. В этом мы не виновны. Не мы наставили её свалить нашу вину на своего супруга. Бедный мужик, считает чужого ребёнка своим, радуется его успехам... И Ленка такая же стерва, чувствует вину свою, прощает Вайтману измены. Так что забудь. Шлюхи они. В этом плане, мама наша, как мать Тереза, святая праведница, никогда не лгала... Кто такая Гелла?
— Математичка. В понедельник она будет принимать тест. Но я не для того, чтобы шантажировать на экзамене. Я действительно хочу её трахнуть. Парни говорят, что темнокожие женщины пахнут, сношаются, по-другому.
— А клялся: «Люблю только тебя!», «Никто кроме меня не имеет права на Ксюшино тело!». — весело напомнила сестра. — Да, ладно уж — чпокни шоколадку. Потом расскажешь, может украдкой видео снимешь...
— Ксюнь, а у меня большие яйца?
— Я только у Губенко трогала. Твои больше. Видела яйца других парней, но
Секс с другом, как это бывает 
webmaster@3iks.ru