ответила, ведь перед ней был не тот пузатый алкаш Толян. А молодой и симпатичный парень, стройный и сильный. Он прижал бандитку к стволу дерева и просунув ей руки под колени, поднял ноги девушки кверху. Маруся обняла мужа тёти Оксаны за шею и он " сломал " ей " целяк", ебя её на весу " по офицерски". Моя мать Марина по прежнему еблась с Петро. Она стояла ♋ раком возле дуба и тяжело дышала, а молодой парень засаживал ей в очко. Витёк мой брат, дрючил Свету и тоже в позиции сзади. Баба Зина ставшая в прошлом молодой девчонкой Зинкой, сосала влагалище у тёти Оксаны, помолодевшей на двадцать лет. А родственник её мужа Толика, полицай Иван, давал ей за щеку и Ксюха с удовольствием сосала его крупный член. Вообщем все из нас собравшихся на лужайке возле дуба были при деле, и никто не был обделён вниманием. — Тётя Оля, я хочу чтобы вы со мной остались жить когда мы вернёмся обратно в наше время... — сказал я женщине, которая старательно мыла водой из фляжки мою залупу, измазанную в её заднем проходе. — Да я разве против Костя. Только в Москву с тобой съездим сынок и детей моих поищим. Хочу их увидеть, или узнать что с ними стало... — ответила мне зрелая коммисарша приседая на корточки, и подмываясь водой из фляжки. — Да съездим и в Москву, и за границу на отдых поедем. Лишь бы только нам всем живыми вернуться в будущее. А сейчас давайте одеваться... — скомандовала Марьяна, девушка отогнала от себя немку и своего ординарца Юрко, который накончал ей на лицо спермы. И сейчас виновато стирал её платком, с лица строгой атаманши. — А как с ними быть Марьяна? Ведь на них красноармейская форма надета... — споросил у партизанки роновец Иван. Он один не называл её госпожой атаманшей, и ему эти игры были до фонаря. — Да уж действительно, мы до первого немецкого патруля только с ними дойдём... — сказала задумчиво Марьяна, смотря на Нину и Ольгу Ивановну. На которых были одеты гимнастерки и галифе солдат Красной армии. Если мы ещё могли выдать себя за военнослужащих "РОНА", так как на нас была одета немецкая форма. А в карманах каждого из нас лежали " аусвайсы". То как нам было объяснить присутствие среди нас двух красноармеек? — Да есть у меня кое-что для них госпожа атаманша. Я когда у населения в Жуковке продукты "скупала" то немного барахлишка себе в мешок положила. И даже розовые панталоны какие у меня были раньше там нашла... — сказала Маруся, доставая из своего мешка два женских платья и смешные старомодные панталоны. Очевидно найденные в сундуке у деревенской бабы. Которая их в свою очередь стащила ещё у барыни в революцию, когда крестьяне грабили барский дом. — Мне в самый раз платье подошло... — сказала санитарка Нина, скинув с себя линялую гимнастерку со штанами. И одев на голое тело платье какой-то колхозницы. — А мне оно коротковато немного, но сойдёт за неимением лучшего... — Ольга Ивановна тоже сняла с себя гимнастерку и одела белое в горошек платье. Которое и впрямь сидело на её толстой жопе впритык и оголяло широкие ляжки. — Боец Никифорова, объявляю вам благодарность за сообразительность. Но и предупреждаю что у себя в отряде я не потерплю мародерства... — сказала Марьяна строго смотря на бандитку Марусю. Для которой грабить людей было обычным занятием. — И что-ты к девчонке
Манхэттенская фантазия 