одну из фотокарточек себе. Мы сидели на диване в дома у Светкиной матери, на фоне работающего цфетного телевизора " Рубин". И он четко попал в кадр, по нему шёл какой-то фильм. И это произвело на зрелую коммисаршу да и на её молодую спутницу сильное впечатление. Ведь цветных фотографий в их времени не было. Как одежды и обстановки которая была в комнате у бабы Зины. И ещё пожалуй самым весомым аргументом того что мы путешественники во времени. Был обрывок газеты в котором была завернута фотография. Газета называлась " Труд", и она была напечатана одиннадцатого мая тысяча девятьсот девяносто пятого года. О чём красноречиво говорила дата вверху. И первая полоса газеты была посвящена параду победы в Москве. К пятидесятилетию победы над фашистской Германией. Да и заголовок на первой странице был соответствующий. " Праздник со слезами на глазах". А далее шли фотографии увешанных орденами и медалями ветеранов. И сам парад победы на Красной площади. — Это что мы победим фашистов через три года...? — воскликнула поражённая коммисарша, увидев фотографии в газете и её заголовок. Женщина была пораженна до глубины души. И она и её молодая подруга, теперь поверили что мы из далёкого будущего. Ведь если фотографию можно подделать. То газету с датой и снимками парада победы на Красной площади в Москве. Подделать было невозможно. Да и кто мог тогда в сорок втором году предвидеть исход войны? — Да в мае тысяча девятьсот сорок пятого года. Германия будет окончательно разгромленна и СССР победит... — ответила Марина коммисарше, и отдала газету и фотографию обратно Ханне. Немка бережно её завернула и положила в карман кителя. — Спасибо за информацию боец Нечаева. Но давайте наконец поедим, немного отдохнем и продолжим наш путь. Ведь пока мы Ханну с Иваном не отведем в их части, вход в блиндаж не откроется... — сказала Марьяна, она подошла к коммисарше и окопным ножом разрезала у неё верёвки на руках. Я видел как женщина испуганно дернулась увидев перед своими глазами острый клинок. На котором ещё осталась кровь убитого в Жуковке деда Тимохи. — Ты убедилась что мы не немцы и не полицаи. Так что веди себя спокойно и не вынуждай меня в тебя стрелять. Поверь я этого не хочу... — предупредила коммисаршу Марьяна, садясь на траву рядом с Юрко. — За удачу, и за то чтобы нам сегодня к вечеру попасть обратно в блиндаж... — толкнула тост Света, поднимая стопку с самогоном. Девушке жутко не нравилось находиться в опасном военном времени, и она хотела домой. Впрочем как и всем нам, за исключением Ханны и Ивана. Они как раз были у себя дома и были этому рады. — Я политрук пятьдесят второй дивизии РККА, Ольга Ивановна. А её Ниной зовут, она санитаркой у нас в части служила. Остатки нашей дивизии из под Киева отступали. И нам с ней и ещё пятерым бойцам доверили вывезти золото из хранилища киевского Госхрана. Там было шесть ящиков, но по дороге золото пропало, а бойцы бывшие с нами, погибли. Остался только этот ящик который мы с Ниной закопали под дубом. В надежде пробиться к своим, и сообщить им координаты схрона с золотом... — сказала Ольга Ивановна, лёжа на траве с сигаретой в губах. Они с подругой наелись до сыта сала с хлебом и тушёнкой. Хорошо выпили, и от былой враждебности к нам у " коммисарши" не осталось и следа. Да и мы по сути были её спасителями. Не появись
Зрелая клубничка 