— Ты очень страстная девушка, однако ты повторяешься, — я улыбнулся.
Она покачала головой. Я облокотился на стену, дотянулся до джинс, достал пачку сигарет и закурил. Настя хотела что-то возразить, но потом махнула рукой и попросила сигарету. Я протянул ей свою. Она переползла ко мне и села рядом. Так мы и сидели, приходя в себя и потягивая одну сигарету на двоих. Утром я проснулся в прекрасном расположении духа. Не смотря, на вчерашний секс-марафон, за ночь силы восстановились, и я был вновь готов к новым свершениям. Оперативно собравшись, я вышел из комнаты и прислушался. Судя по звону посуды на кухне, я даже не проспал завтрак, поэтому сразу пошел подкрепиться. За столом сидели Наталья Петровна и Настя. Я поздоровался и присоединился к ним.
— А Ксюша где? — спросил я, намазывая бутерброд.
— Перебаливает, — Настя прыснула от смеха, потом подняла глаза и засмеялась, — а вот и наше чудо!
Я повернул голову. В дверях стояла Ксюша. Ее помятое лицо и отсутствующий взгляд явно говорили, что вчерашние возлияния не прошли бесследно.
— Как же болит голова, — она плюхнулась рядом со мной и закрыла лицо руками.
— Что вы с ней сотворили! — Наталья подскочила и стала ухаживать за девушкой.
— Да ничего! Посидели, отметили приезд! — Настя развела руками.
— Ага, знаю я ваши отмечалки! Что пили! — Наталья погрозила нам кулаком.
— Произведение местных мастеров, — пошутил я.
Она посмотрела на меня, широко раскрыв глаза, но, сообразив о чем идет речь, улыбнулась.
— Тогда пройдет, — погладив Ксюшу по голове, она налила ей бульончику, и села на место.
К концу завтрака девушка немного пришла в себя. Ее глаза приобрели осмысленное выражение, а на щеках появился румянец. Наталья Петровна собралась на базар, и дабы немного развеять, утащила Ксюшу с собой. Я вышел на крыльцо и, усевшись на уже излюбленную ступеньку, закурил. Спустя пару минут, ко мне вышла Настя.
— Сам — то как? — она потрепала мои волосы и стала рядом.
— Бодрячком, — я смотрел на нее снизу вверх, — а ты?
— Думала, что после вчерашнего вся попа будет синяя, ан нет! — она повернулась ко мне спиной и, задрав подол халата, слегка нагнулась.
«Чертовка!» — только и смог подумать я, созерцая ее бледную попу.
Трусов на ней не было. Под округлыми ягодицами, темнели пухлые валики ее половых губ, покрытых завитушками волос. Я провел рукой по ее попе, бедрам, киске. Легкая дрожь пробежалась по ее телу.
— Действительно, будем иметь ввиду, — и хлопнул ее по попе.
— Ах, так! — она резко повернулась. — А если я обижусь!
— Значит, будем просить прощения.
Моя рука скользнула по внутренней стороне бедра к ее промежности, и стала гладить ее пухлые губки. Она шумно выдохнула, закатив глазки, и поставила одну ногу на ступеньку рядом со мной, предоставляя полный доступ к своей девочке. Разведя валики губ, я ласкал ее нежные лепестки, густо покрытые скользкими выделениями. Вытащив руку, я посмотрел на свои, блестящие от ее соков, пальцы.
— Какая ты уже влажная.
— Когда я поняла, что мать уйдет с Ксюшей на базар, и мы останемся одни, у меня аж что-то свело в паху, — она взяла мою руку и, мурлыкая, провела язычком, слизывая свой нектар.
— И как долго их не будет? — я поднялся и поцеловал ее.
— Я думаю, времени у нас предостаточно, — она взяла меня за руку и повела в комнату.
Как только мы вошли, я повалил ее на кровать, и широко разведя ноги, припал к ее истекающему лону. Какая же
Вертикальное падение -2 