и об угрозах Мелиссы — ей постоянно казалось, что яйцо натягивает ткань ее трусиков и вот-вот вывалиться наружу. То и дело Настя, заливаясь краской, незаметно от класса запускала руку между ног, чтобы осторожно запихнуть назад чужеродный предмет.
Самым суровым испытанием для нее оказался урок русского языка и литературы, на котором присутствовала Мелисса. Черная девушка, закинув ногу за ногу, сидела на первом месте в классе то и дело ловя на себе испуганные взгляды Насти. Сама афроамериканка явно наслаждалась страданиями Насти — посылая ей в ответ томные взгляды, облизывая языком губы. С большим трудом Настя досидела до конца урока, когда ученики принялись ей сдавать очередное сочинение.
— Вот ваш Пушкин, мисс Ковалефф, — Мелисса небрежно швырнула перед ней несколько листков, — надеюсь он вам понравится больше, чем моя предыдущая работа.
— Будем надеяться, Мелисса, — Анастасия выдавила дружелюбную улыбку. Мелисса в ответ подняла два пальца и быстро лизнула между ними. Гортанно рассмеялась, глядя на залившуюся краской учительницу и вышла.
Запершись в учительской Настя начала читать сочинения, оставив творение Мелиссы напоследок. Как всегда, в сочинении негритянки излагалась претенциозная ерунда, не имеющая ничего общего с реальной жизнью великого русского поэта. Мелисса, выставив Александра Сергеевича чистокровным африканцем, представляла все так, будто все его проблемы проистекали из зависти белых. Завидовали, они, разумеется, мужским достоинствам Пушкина — настоящего африканского самца, в описании Мелиссы. Именно так она объясняла его отношения с женой, ее подругами, друзьями и с его убийцей. Дантес, разумеется, тоже убил Пушкина из зависти к его черному члену — после того как Пушкин натянул на него и француза. Вся эта псевдоисторическая русофобская чушь, тем не менее излагалась живым образным языком, свидетельствующим о богатой фантазии Мелиссы, смачно расписывающей «похотливые стоны русских аристократок» и «большой черный член» распахивающий великому поэту все двери высшего света. Под конец, Настя и сама возбудилась, осторожно поглаживая увлажнившуюся ткань трусиков, одновременно пытаясь протолкнуть внутрь проклятое яйцо. Трение твердого предмета об слизистые стеночки все больше распаляли ее, на лбу выступил пот, с губ срывались похотливые стоны, с которыми Настя и кончила. Дрожащей рукой она поставила Мелиссе самый высший балл и обессиленная рухнула на спинку стула, лаская себя между ног и чувствуя, что готова родить аллигатора прямо на пол учительской.
Кое как досидев до конца пар, Настя собралась с духом и, сжимая изо всех сил мышцы влагалища, устремилась в спортзал. Найдя раздевалку девочек, она робко постучалась.
— Входи, незаперто, — послышался из-за двери знакомый голос. Настя толкнула дверь и увидела Мелиссу, одетую в обтягивающую майку и короткую желтую юбку. Афроамериканка полулежала на лавочке, опиравшись на стенку и широко расставив длинные черные ноги обутые в кроссовки. Между ними стояла на коленях белая девушка, одетая в короткую юбку чирлидерши. Сейчас юбка была задрана, обнажая крепкую задницу, меж округлых полушарий которой затерялась ниточка красных стрингов. Длинные ноги в кроссовках, нетерпеливо переступали по полу, светлый «конский хвост» ритмично двигался меж черных бедер. Вот Мелисса застонала, ее пальцы судорожно вцепились в светлые волосы, а ляжки плотно сжались, вдавливая белую девушку. Расслабившись, Мелисса откинулась на спину, блаженно улыбаясь.
Стоявшая на коленях девушка поднялась, слизывая выделения Мелиссы с уголков губ и поворачиваясь к двери. В голубых глазах мелькнул испуг при виде Насти. Сама учительница была ошарашена ничуть не меньше, узнав Джуди Картрайт — первую красавицу колледжа, капитана школьной команды болельщиц, а также дочь мэра города.
— Не бойся Джуди, — лениво произнесла Мелисса. На ее губах играла насмешливая улыбка, казалось ее забавляла эта ситуация, — она с нами, просто еще
Как я это делаю... 
webmaster@3iks.ru