- Так, посмотрим. - Доктор в белом халате строго посмотрел на меня и попросил подняться с койки. - Раздевайтесь, мне надо вас осмотреть.
Оставшись совершенно голым, я почувствовал себя несколько неловко под пристальным взглядом врача, который почти наверняка был прекрасным специалистом, но оттого все же не переставал быть мужиком. О чем он думает сейчас? Презирает меня, наверное, смеется надо мной в душе.
- Поднимите руки и повернитесь. Угу, так. - Надел резиновые перчатки и довольно бесцеремонно ощупал меня с головы до ног, обратив особое внимание на мои новые выпуклости.
- Что ж, могу вам сообщить, что сканирование и тесты показали полное успешное окончание внутреннего и внешнего перестроения. - Он выпрямился и снял перчатки. - Что-нибудь беспокоит: неприятные ощущения, дискомфорт?
- Да нет, все хорошо. Только мне кажется, что: - Я запнулся. - Груди немножко великоваты.
- Ну, - улыбнулся врач, - это скорее плюс. Можете одеться.
Я с облегчением натянул на себя больничную пижаму.
- Завтра утром у вас операция. Перед вводом гормонального коктейля, который детонирует работу яичников и в целом перезапустит всю эндокринную систему, необходимо удалить пенис и мошонку.
Я был готов к этому и просто утвердительно кивнул.
- Это обязательное условие покупателя.
- Я понимаю, доктор.
- Вот и отлично, а сейчас отдыхайте.
Утром следующего дня, когда мне делали клизму, я едва не сгорел со стыда. Затем тщательно выбрили лобок и промежность, уложили на каталку, прикрыв обнаженное тело прохладной простыней, отчего кожа покрылась мелкими пупырышками. Глупость какая, я ведь сам мог преспокойно дойти до операционной. Наверное, у них тут правила такие. Пока меня везли, я изучал потолок больничных коридоров и считал проплывавшие надо мной лампы, старался не давать свободы неприятным мыслям, не наполнять, и без того бешено колотящееся внутри, сердце тревогой и страхом перед новой жизнью. И вот я в ярко освещенной операционной лежу на разделочном столе. Вижу хирурга и его ассистентов, стены, облицованные белой плиткой, вижу закрытые жалюзи, за которыми наверняка скрывается окно. Вдруг вспоминается детство: бесконечные мотания с родителями по съемным квартирам, детский сад, где я впервые понравилась девочка, расположения которой я потом всячески добивался. Стоматолог в том детском саду, в кресле которого я тогда так здорово орал от страха. Школа, велосипед, о котором давно мечтал - подарок родителей. Первая бутылка пива, первое свидание с девушкой, первый настоящий поцелуй. А потом был институт: секс, алкоголь, ночные дискотеки:
- Вы готовы? - Я видел, как под повязкой шевелятся губы хирурга. - Что-нибудь беспокоит? Вам сейчас дадут наркоз.
В Дашку я в первый раз влюбился по-настоящему. Я не слишком нравился её маме, но это не мешало мне оставаться у них в квартире до поздней ночи. Чтобы нас не услышали, мы стаскивали постель с кровати на пол. Один раз занимались с ней сексом на пшеничном поле, где в высоких колосьях нас никто не мог увидеть; романтично, конечно, но не слишком удобно - было жарко, пыльно, а голую кожу постоянно щекотали и кололи невидимые