можно было бы безприпятствено выйти на дорогу и через небольшой лес пройти к реке. За ними через кусты рванулся и Джек, он всегда был с ними, его редко садили на цепь, да и то тогда когда он от радости начинал гонять кур или упорно рыть ямы в огороде, но цепь его быстро успокаивала и он становился как шелковый. Ботва от картошку вымахала уже большой и пес изредка подымал свою морду от земли, оглядывался ища двух девочек и если они отходили далеко от него, то не обращая на ботву мчался к ним. Еще в прошлом году Яна слегка начала побаиваться этого пса, да и не только его, вообще все, хоть маленьких, хоть больших. В начале прошлогодней весны, сперва соседских пес, сначала спокойно стоял около Яны, а после ни с того ни с чего, обнял передними лапами ее ногу и начал трястись, изображая собачью случку. Парни заржали, а ей было до боли обидно, дома она плакала и начала сторонится собак. Джек тоже не исключение, но всегда была рядом Нюра, она просто его отгоняла или оттаскивала за ошейник, а если он снова пытался пристроится, то садила на цепь. От чего это происходит она прекрасно знала, но было чертовски обидно, что именно к ней пристраивался Джек и та собака, ни к Нюрке, ни к ее подружкам, а может они просто молчали, не говорили. Почему это у собак, она с детства знала, сама видела, и видела в последствие щенят, а у кошек котят, видела и у коров и голубей, все это она прекрасно понимала, но все же было обидно, вот и все. В этот день они провалялись под ивой как никогда долго, даже уснули. Нюра так много говорила, похоже, что она решила выговорится сразу за несколько дней в перед. Теперь Яна знала ее планы не только на этот год, но пожалуй до самой ее пенсии. В мечтах она уже кончила школу, вышла замуж, поступила учится, осталась в городе и еще всего, всего о чем мечтает каждая деревенская девчонка. Вернулись они поздно, не хотелось возвращаться, поскольку завтра Яна останется одна, а Нюре хотелось оттянуть момент расставания. Но время шло, и вот уже застрекотали сверчки, небо начало сереть и подуло прохладой. Они расстались, Яна пообещала на всякий случай зайти к ней пораньше, может, удастся улизнуть, хотя в душе знали, что нет, Валерка не такой, не даст сачковать. Так оно и вышло. Яна просыпалась много раз. Сперва когда запели петух, после, когда погнали коров на пастбище, после, когда солнышко коснулось ее ковра, но было еще рано и она то засыпала, то снова просыпалась, боясь пропустить тот момент, когда уже пора идти. Когда она подошла к воротам где жила Нюра, они оказались закрыты, а в ручку двери просунут прутик который и выполнял роль замка, и тем самым говорил всем, что в доме никого нет, можете не стучатся. Яна огорчилась, но делать нечего. Идти в поле на покос, далеко, да и мешаться будет, и вообще, что там делать, там мухи и комары, а
Моя анальная проказница 