самым ее носом бегали муравьи, они ничего не несли, а только бежали, их бег был запрограммирован при рождении, и они не могли ему сопротивляться, где запах тропы там и они, они только исполнители. Что же ими движет кроме этого инстинкта? Яна смотрела на них и чувствовала как кобель начинает свой танец на задних лапах. Ей стало все равно, она видела только муравьев и эту простую жизнь. Пес тяжело дышал, она ощущала его дыхание через плечо. Теплый живот прижимался к ней, то удаляясь, то снова прижимаясь. В то время когда он отходил, слабый прохладный ветерок заполнял пространство между ней и им, а после снов жаркое тепло. Она захотела отрешится от всего этого, уйти в себя, но не смогла. Она ощутила его сразу же, как он прикоснулся к ней, горячий и влажный. Яна немного присела, как бы ловя его, повела бедрами, прогнулась, и вот он уперся в нее. Она почувствовала его острый конец, как он тыкается в кожу. В мыслях промелькнули воспоминания прошлой случки, и стало так томно, захотелось растянуться, и растворится во всем этом. Она как могла постаралась расслабится, что бы ощутить его не с наружи, а как настоящая сучка, внутри, чуть выше губок, там можно. Она снова вильнула и он попал прямо в центр. От этого точного попадания в цель ей стало особенно приятно, он тыкался в нее. Она расслабилась и сразу почувствовала как это начало быстрыми толчками входить в нее. Она ощутила боль, сперва слабую, а после сильную. Собака зарычала. Девочка подчиняясь рыку кобеля, тут же прогнулась и в напряжении расслабилась, понимая, что иначе ничего не получится. Ей управлял разум, не чувства, не просто желания, а что-то намного большее. Вот наконец он вошел весь без остатка, она ощутила жару собачьего тела. Как он вошел, она не могла вспомнить, просто он был уже там, боль прошла, только, что-то мешало сзади. Джек трясся как в агонии, это было больно и в тоже время и приятно. Но Почему? Ее сознание куда-то пропало, по том снова выскользнуло и снова куда-то ушло. Она не помнила, когда он выскользнул из нее, она только ощутила огромное облегчение и упала на траву. Джек сидел рядом и смотрел на нее. Его уши реагировали на малейший шум, они вертелись вылавливая любые подозрительные шорохи. Его взгляд был строг. Он охранял Яну, охранял ее спокойствие, ее сознание. До конца дня он ни отошел от нее ни на шаг, и проводил до самого дома и только когда за ней закрылась калитка, он пошел к себе. Весь следующий день Яна пролежала в постели. Мама забеспокоилась, она подумала, что ее дочь перегрелась на солнце вот и расхворалась. Яна пролежала почти до заката, а после соскочила, как будто, что-то забыла и умчалась к реке, к иве. Но там не было никого, она просидела долго, и только с закатом солнца вернулась домой. По пути она зашла к своей подружке Нюре, навестила ее, посмотрела на Джека, погладила его, шепнула ему, что-то на ушко, пес завилял хвостом, как будто понял, что сказала ему Яна. А после со спокойной душой она ушла домой.
Вкус женщины 
webmaster@3iks.ru