несколько раз. Но всё же, полицейский хотел узнать, на какой свет я поехал. Я пытался вспомнить... И помнил зеленый свет, хотя, может и не на том перекрестке... Но никак не мог вспомнить красный цвет. В общем, я сказал, что не могу быть уверен на сто процентов, но, кажется, что зеленый. Потом полицейский сказал, что записи с камер наблюдения скоро изучат и нам сообщат, кто виноват в аварии.Он ушел, а мне было всё равно, кто виноват. Ведь я, так или иначе, чувствовал вину. Я должен был смотреть по сторонам! А теперь... Ком подступил к горлу, слезы начали допекать меня... Мариша, любимая... Я ничем не мог ей помочь. В руке был телефон, а я не знал, кому звонить. Мне стало страшно. Голову пронзил очередной болевой спазм... Чуть придя в себя, я всё-таки решил, что нужно позвонить Марининым родителям: они имели право знать.Когда они приехали, мой дядя, узнав о состоянии Марины, зашел ко мне.– Сань, ну как ты? Что произошло?!– Да авария, дядь Лёш... Пьяный водила... Как Марина? Что врачи говорят?– У нее внутреннее кровотечение, сотрясение, переломы... Похоже, повреждена шея. Врачи также беспокоятся за ее печень... Мама места себе не находит. В общем, кошмар... И всё-таки, как это произошло?! Куда вы ехали?Тут до меня начало доходить, что нельзя всё рассказывать дяде. Что они захотят собрать какие-нибудь Маришкины вещи... Тут-то всё и узнается... Нет.– Я отвозил ее домой. Дальше с трудом помню... Полицейский только сказал, что случилось боковое столкновение, в нас влетел внедорожник. Они будут выяснять, какой цвет светофора был, кто виноват...– Понятно... Ты сам-то как?– Да, ерунда... Похоже, только сотрясение да пара переломов. Иди лучше к Марине, узнай, как она, и сообщи мне, пожалуйста.Я хотел, чтобы дядя быстрее ушел. Тяжело было сдерживать эмоции и слезы...Когда я снова очнулся, то увидел маму, которая печально смотрела на меня. Она приехала с мужем и Дашей, как только ей позвонил мой дядя.– Ну как ты, родной? Как себя чувствуешь?– Нормально, мам... Как Марина? Что-нибудь известно?– Мариша в реанимации, но состояние стабильное. Врачи говорят, у нее тяжелое сотрясение, ушиб шейного отдела позвоночника. Но хуже всего пришлось ее печени...– Что с ней?!– Вроде как был небольшой разрыв, кровотечение... Но хирурги зашили, и теперь лишь бы не было осложнений.– Но пока ей ничего не угрожает?– Пока, к счастью, нет... Нужно отдать должное врачам, они сработали по максимуму, потому что по их изначальным рассказам становилось жутковато. Так, что ей, в некотором роде, повезло... (Через паузу). Саш... скажи, а вы что, с Мариной вместе живете?– Как ты узнала?– Ну, мы же знаем твой адрес... Когда Вадим с твоим дядей приехали на квартиру собрать какие-нибудь вещи, увидели и ее вещи тоже. Ты можешь объяснить, что происходит?Я не мог сказать ей правду. По крайней мере, не сейчас... Я хотел увидеть Маришу.– Мам... Марина просто попросилась пожить у меня на какое-то время, вот и всё. Когда можно будет ее увидеть?– Пока неизвестно. Там ее мама дежурит... Тебе всё равно лучше еще лежать.Всё мое нутро рвалось к любимой, но слабость в теле, конечно, ощущалась. Голова болела чуть меньше. «Мам, прости меня. Это я виноват в аварии, я должен был смотреть по сторонам...» Мама ничего не ответила, просто обняла меня.Ожидание убивало меня, оно было бесконечно...Когда мне разрешили навестить Марину, и я поднялся на ее этаж, сразу же столкнулся с ее матерью. Она холодно меня встретила.– Здравствуй, Саша. Как ты себя чувствуешь?– Здравствуйте. Спасибо, уже лучше. Можно
О тебе любимая... мои фантазии 
webmaster@3iks.ru