же рассеянно–задумчивое, глаза направлены в потолок, и на губах – легкая улыбочка, руки закинуты за голову, и только хрупкое тело сотрясалось в такт толчкам спортсменистого.Продолжалось это совсем недолго. Спортсменистый кончил так же, как и я: на живот девушке. Правда, она его об этом не просила – видимо, он сам знал, как надо. И за член она его не взяла – он сам себе додрочил до семяизвержения. Его семя она вытерла салфеткой.– Что, Сёма? Зойка не дала?– Да ну ее нахрен! И то не так, и это ей не так. Задолбала!Сёма озирался в поисках места, где присесть, но оба кресла были заняты, и ему пришлось довольствоваться табуреткой.– А вы тут как? Мальчик от страха не умер? – оскалился Сёма.– Мальчик не умер. А я чуть не умерла.– От смеха? – Сёма заржал.– От удовольствия.– Чёооо?!– А тоооо! Мальчик молодец, старательный.Блин! Обсуждают меня, как будто меня и нет вовсе здесь! Но только я хотел открыть рот, чтобы что–нибудь эдакое сказануть, как из той же двери, из которой пару минут назад вышел Сёма, показалась рыжая с недовольным лицом. Видимо, это и была та самая неудоудовлетворенная Зоя. Молча подошла к столику в углу, налила из бутылки в бокал, крупными глотками выпила, буркнула что–то неразборчивое и опять скрылась за дверью.Из другой двери вприпрыжку выскочила Люба, за ней степенно вышел худой блондин. Наверное, у них всё прошло лучше, чем у Зои с Сёмой, и блондин этим сильно гордился.– Игорек, ты сегодня был молодцом!Люба смешливо пожала блондину руку, затем точно так же потрясла его за член.Лиде по жребию достался, как оказалось, Любин толстячок. Люба оставила Игорька и подбежала к толстячку, которого Лида вывела к нам за поникший конец, затараторила:– Василь Аркадьич! Лида тебя совсем задолбала? Еще и член оторвать собирается? Она такая у нас! Ну, ты–то в грязь лицом не упал?За Василь Аркадьича весело ответила Лида:– Всё нормально с Васильком! Даже отлично! В грязь – нет, а вот кое–куда лицом ему сегодня пришлось заныривать! – и бесстыже пошлепала себя ладошкой по промежности.Все заулыбались. Пока что не показывались пивной животик и Нина Борисовна, и Зоя пряталась где–то там за дверью. Все остальные перемешались, вставали, садились, подходили к столику с напитками, смеялись, живо обсуждали подробности, шлепали друг друга, лапали, щипали, дергали шутливо за всякие висящие и торчащие места.Ко мне подошла Инга с двумя бокалами в руках, протянула один мне:– В следующий раз ты мой. Без жребия. Договорились?– Договорились, конечно! Ты… понравилась мне.Я взял бокал, протянул свободную руку, потрогал маленькую грудь:– Титьки твои… Смешные. Я их буду целовать…– А я буду целовать… до самого конца, ладно? Ну, люблю я это… И полезно для женщины…Инга глазами показала, куда она меня хочет «целовать до конца», и от ее слов и взгляда это самое место шевельнулось. Инга его нежно потрогала, но тут нарисовался её Сёма и увлек за собой в ту комнату, где все еще скрывались Нина Борисовна со своим кавалером и Зоя.Столкнулись они в дверях. Вышли пивной животик, потом Зоя, и последней – Нина Борисовна. Особой радости на лицах ни у кого не наблюдалось, зато жажда, похоже, успела всех троих замучить. Пивной животик налил полные бокалы вина двум дамам, а себе – увесистую порцию коньяка. Я подошел к Нине Борисовне, коснулся своим бокалом её, отчего бокалы тихонечко звякнули:– Нина Борисовна, не расстраивайтесь!– Отстань.– Хорошо. Как скажете…И я повернулся, чтобы отойти к остальным членам компании, тем более что кое–кто из них снова, похоже,
Набирайся опыта 
webmaster@3iks.ru