разрез, из которого «вываливается» непонятно что, не ожидал.Мы опять заняли прежние позы. Ленка раздвинула ножки, я улегся между них, пристроил свой висящий гениталий к ее письке, они прилипли друг к другу и я начал толкаться. Опять ничего не происходило. Зачем это взрослые так делают, что от этого хорошего? Мы тогда так и не поняли. Попробовали повторить еще несколько раз – ничего… Я слез с Ленки, ничего не говоря, мы посмотрели друг на друга, оделись, улеглись на подушки и уснули.Родители вернулись, когда мы уже спали, тревожить нас не стали, только укрыли одеялом. Так, впервые мы проспали с ней вместе всю ночь… За Ленкой пришли утром.Потом пошла привычная жизнь.. Еще не один раз после этого нас смело оставляли вдвоём, но больше к игре в папу с мамой мы не возвращались, казалось, совершенно потеряв к ней интерес. Но это было не так.. По крайней мере, я иногда вспоминал тот вечер, пытался подсмотреть за своими родителями, но ничего не получалось, они не предоставляли мне такую возможность.Время не стояло на месте, мы пошли в школу и с первого класса сидели за одной партой. В школу и домой всегда ходили вместе. Никто над нами не шутил и не смеялся, в классе хорошо знали о дружбе наших семей и то, что мы живем в одном подъезде, потому, что почти со всеми теперешними одноклассниками прежде ходили в один детский сад.И вот мы в четвёртом классе. Наступил праздник Нового года, зимние каникулы! Теперь, отправляясь в компании, наши родители, иногда, стали брать нас с собой. Но в этот раз Ленка немного простыла, и, взрослые не захотели рисковать – зима, мороз. Второго января они с друзьями собирались отметить праздник, а тут ребёнок захворал. Со мной провели беседу, попросив остаться с Леной. Я согласился, сразу – не очень было охота участвовать во взрослом застолье, чувствуя себя обузой. Я со своего четвертого этажа отправился на второй.Родители уехали. Какое-то время мы занимались всякой ерундой, а потом Ленка спросила:- А помнишь, в папу с мамой играли?- Помню.- Я теперь знаю, видела, как они это делают.Подружка мне рассказала, что, оказывается, все это время она пыталась разобраться, почему у нас ничего не получилось. Иногда ей удавалось подсмотреть и, только совсем недавно, она видела, как ей казалось, главное.- У папы ОН в это время торчит вот так, - Ленка опустила свою руку себе в промежность, сжала в кулачек и выставила почти вверх указательный пальчик и продолжала, - а у мамы там, – она показала себе между ножек, - есть дырка, я в бане видела.Я был поражен её открытием. С некоторых пор я и сам замечал, что мой писюн умеет иногда напрягаться и торчать. Обычно это было либо утром, когда я просыпался, либо, когда он испытывал на себе постороннее воздействие. Я этого стеснялся и старался не замечать. От Ленкиного рассказа опять навалилась та, уже забытая, томящая тяжесть в груди, писюн напрягся, не подчиняясь мне, безо всякого к нему прикосновения. Это тоже возымело на меня действие, заставив поверить подружке.- Я пальцем пробовала себе – приятно, - добавила она и тут же спросила: - Давай попробуем?- Давай, - охотно согласился я..- Раздеваемся, - коротко подытожила Ленка.В квартире было очень тепло и мы смело начали раздеваться, как тогда, забравшись с ногами на диван. Я опять застрял на трусах. Смущал торчащий писюн. «Если я этого не сделаю», - подумал я, - «то ничего не будет». А так хотелось вкусить неизвестного. Трусы были решительно
Шикарное изобретение человечества 
webmaster@3iks.ru