и уставился, на темненький треугольничек с расщелинкой. А потом обнял ее за талию и лицом прямо ей в живот уткнулся. По-моему, опять заплакал, только тихо. Но член все равно стоит, почти вертикально. Тогда главарь ему говорит:- Раз трахать ее хочешь, то давай трусы с нее стаскивай.А другой добавил:- Без труда не вытащишь и рыбку из пруда.- И они все опять засмеялись.А Рой еще крепче к Бежкиному животу прижался и только плечи у него вздрагивают. Точно, плачет. Тогда тот, кто с ножом, главарю говорит:- Опять он нас не слушается. Кастрировать его что-ли?- и опять Роя за мошонку взял и к себе ее потянул.Бежка же опять за своего любимого испугалась (дурочка она у меня все-таки) и предлагает:- Давайте, я сама сниму,- и уже пальцы под резинку трусиков продевает.А главарь сразу строго так говорит:- Нет!! Он с тебя снимет! А то без яиц останется!И Бегги тоже с ним соглашается, Рою тихонько так говорит:- Лучше ты сними, чем они.Ее Рой сразу послушался, трусики стянул, а чтобы никто ничего из Бежкиного хозяйства не увидел, сразу к ней прижался, а попку даже руками обхватил. Малышня, она малышня и есть все-таки. Трудно что-ли понять, что не для того ему трусы с нее стаскивать велели, чтобы потом ничего не увидеть. Мог бы и сам сообразить, даром что-ли член у него уже как каменный стоит. Так что ему не только отойти велели, но и ногу Бежкину задрать, чтобы уж совсем было все, как на ладони. Ну а тут уже ему делать нечего, пришлось. Бегги стоит на одной ноге, за его голову держится, чтобы не упасть, а он, как велено было, ее ногу себе на плечо поставил. А эти мерзавцы сестренкины стати обсуждают вовсю. Да так, что как будто она не человек, а лошадь какая-нибудь. И то, какие у нее грудки, и какие трусики на ней были, и какие ляжки, и какая задница, и какая щелочка, и поросль какая редкая, и как у ухажера стоит на нее, и все такое. Бежку саму и Роя совсем в краску вогнали, стоят они пунцовые, как раки вареные. А сами же виноваты, что до такого довели.Да, забыла сказать, что я уже давно ноги опустила и лежу спокойно, только на них поглядываю и свечкой передней шевелю, как эти мерзавцы велели. А какой смысл лежать в раскоряку, если на меня внимания никто не обращает, ни наша малышня, ни эти мерзавцы - все только Бегги и Роем заняты. И те, кто ими командует, и тот, кто Билла держит. Даже обидно немного.А тут эти подонки Рою на меня показывают и говорят:- Слушай, кавалер. Тут сестра ее утверждала, что твоя сучка еще целочка. Давай-ка щелку ей раскрой и нам покажи. Может тогда и не тронем.Рой от этого по-моему еще больше покраснел, хотя, казалось, больше уже некуда. И застыл в нерешительности. Я так поняла, он думал, что с одной стороны хорошо, если ее не тронут, а с другой стороны он им не верил ни на грош. Но в общем-то выбора уже не было, это он понимал. Так что взялся он за губки сестренкины, наверх их поднял и в стороны чуть раздвинул. И как ему не стыдно было это делать, ведь даже сам немного в сторонку подвинулся, чтобы этим мерзавцам лучше видно было. Вот ведь предатель какой!Из Бежкиной щелки венчик малых губок показался. Розовый такой, нежненький. А они только минуту-другую на это полюбовались и опять недовольны:- Не видно же ничего,- говорят,-
Три плюс один. 