линейка - вовсе не самые сильные орудия наказания, и что нет ничего сложнее, чем разливать кофе по маленьким фарфоровым чашечкам в преддверии очередной кульминации. Моя работа в доме Касаресов шла обычным порядком, лишь иногда перемежаясь мелкими инцидентами. Однако один из них поставил меня в довольно-таки щекотливое положение. Коста нередко засиживался на службе допоздна, и тогда Теодолина укладывалась спать одна, в мои же обязанности входило встретить господина внизу, приготовить, если это необходимо, чашку чая или коктейль, возможно - даже помочь раздеться, если дипломат вернулся с приема, на котором предавался обильным возлияниям. В общем, ничего особенного, рутинные обязанности каждой служанки. Однажды поздно ночью (фактически - уже под утро) Коста вернулся в особенно хорошем располажении духа и, разумеется, слегка под шафе. Я с трудом выпростала его из длинного плаща, потом долго разматывала шарф. Почти физически я ощутила, что в его нетрезвых мозгах что-то щелкнуло. Не удостаивая меня даже членораздельной речи, он небрежным жестом приказал мне наклониться и широко раздвинуть ноги, затем стал медленно, негнущимися пальцами расстегивать ширинку. Я с трепетом ожидала продолжения. Не то, чтобы я так уж возражала против близости с блестящим дипломатом, скорее даже я желала ее, мне он нравился как мужчина, восхищал как интеллектуал, но быть взятой таким образом, походя, как какая-нибудь дешевая девка? С другой стороны, можно ли было оказать сопротивление и не быть на следующий же день выброшенной на улицу? Вряд ли, ох, вряд ли... Пока я размышляла, Коста вонзил. Ни ласк, ни предварительных игр - счастье еще, что сама по себе ситуация меня сильно возбудила и я была уже мокрой. Он двигался быстрыми, короткими толчками, перемежая их медленными протяжками - явно старался сбросить накопившееся на очередном коктейль-вечере сексуальное напряжение и только. Я терпеливо стояла, ожидая, пока он насытится. Что-то не получалось, он стал раздражаться. Двумя пальцами он постучал по моему крупу. Я обернулась. -- Двигай тазом, дуреха! - прикрикнул он. Я стала извиваться под ним, возможно, слишком сильно - член пару раз выскочил из переувлажненного влагалища. -- Ослица! - прошипел Коста. - И работай влагалищем! Я пыталась массировать его член как могла, но опыта не хватало, и я со страхом чувствовала, что он постепенно раздражается все больше. -- Разведи ягодицы, дура! - грубо приказал он. Я поспешно выполнила приказание. -- Шире! Шире! - требовал Коста. Я растянула половинки в стороны изо всех сил. Он удовлетворенно хмыкнул, прицелился - и вонзился во вторую дырочку. Меня трахали в попу! Эта мысль обжигала стыдом, я была убеждена, что подобное мужчины проделывают только с проститутками. С другой стороны, я была сама виновата, что не смогла удовлетворить требования избалованного колумбийца с помощью более приспособленного для занятий сексом органа, и Коста вынужден был воспользоваться более тугим отверстием. Пока я предавалась своим обычным размышлениям, Коста вышел на финишную прямую: толчки становились все стремительнее и глубже, член все настойчивее и тверже, да и мое собственное возбуждение нарастало - попка оказалась весьма многообещающим местом. Я уже почти добралась до вершины, когда в заднем проходе у меня взорвался маленький теплый фонтанчик, и Коста быстрым движением извлек свой постепенно успокивающийся инструмент. Я буквально не могла поверить в такое невезение и тупо продолжала стоять с широко разведенными половинками, надеясь на чудо. Но чуда не произошло. -- Долго так будешь стоять, дуреха? Захлопнись! - хохотнул удовлетворенный Коста и ловко щелкнул меня по самой дырочке. Это было так унизительно и обидно, что я чуть не разревелась... Собственно, и это можно было
моя жена (Части 1 - 3) 
webmaster@3iks.ru