Он опустился рядом и погладил ее по залитой слезами щеке, впервые прикоснувшись к ее лицу. Схватив его руку, она прижалась к ней лицом. Сергей старался не смотреть на ее круглое выставившееся из мешка плечо, упругую грудь. И без того страшно хотел ее, но считал это оскорблением памяти недавно погибших жены и друзей. Странная штука жизнь, которая свела вместе недавних злейших врагов, заставила их спать в обнимку, в тесном спальнике. У него еще была свежа в памяти ненависть, которую выплеснула ему в лицо Ольга, прошипевшая на дне рождения мужа, что желает ему загнуться самой страшной смертью. Загнулся, но не он, а ее Олег, его лучший друг. А они, вот остались в одиночестве, и ласково он успокаивает сейчас Ольгу. А его Марины нет, и никогда больше не будет. О, господи!У него спазмом сдавило горло. Слезы сами собой хлынули из глаз. Ну почему так несправедлива жизнь?! Ведь Марина всего за несколько часов, до своей трагической гибели, обрадовала его долгожданной вестью о своей беременности вдруг... Господи! За что ему такое наказание?! Почувствовав его отчаяние в порыве сочувствия, Ольга села, и не обращая внимания на прохладный ветер, овевающий обнаженное тело, по-родственному нежно и крепко обняла его, прижав к своей полуобнаженной груди. На него пахнуло знакомым запахом духов жены, таким родным и волнующим, что его сердце сдавила невыразимая тоска. Сдавленное рычание вырвалось из его груди. - Поплачь, поплачь Сереженька, облегчи душу, - ее голос так напомнил ему голос жены, что ему на миг показалось, будто это к ее такой любимой и желанной груди прижималось сейчас его мокрое от слез лицо. Вдохнув будоражащий запах тела, он в порыве благодарности чмокнул Ольгу в грудь. Она охнула и крепко прижала его к себе. Ольга думает, что ненавидит его, потому что влюблена в него, - мгновенно прозрел он. Или притворяется, а ее ненависть, всего лишь обыкновенная игра, густая завеса, за которой она пытается скрыть от него свои истинные чувства. Сейчас, ей незачем прятать их. Им больше ни что не мешает любить друг друга. Господи! Как запутана и сложна жизнь! Пока он ремонтировал пробитое днище лодки, день прошел незаметно. Слава богу, что в ней уцелел ЗИП. Благодаря ему, он смог наложить многослойную заплату из стеклоткани. Пока эпоксидка схватится, им придется потерпеть еще сутки, а потом можно собираться в путь. Жаль, что мотор утонул. Зато почти полный бензиновый бак, находится на месте. По крайней мере, найдется, чем заправить зажигалку, да и костер быстро разжечь в ненастную погоду. Что, особенно ценно в их положении. Ольга уже была в мешке. Быстро поужинав, он сбросил верхнюю одежду и, чувствуя щемящее беспокойство, расстегнул мешок. Ох, как тепло и тесно в нем. Пришлось плотно прижаться к ней и, черт возьми, возбуждаться, от прикосновения ее таких уютных бедер. А тут еще под руку попала ее голая грудь. - У меня совсем разорвался лиф-чик, - как бы услышав его мысли, смущенно прошептала Ольга. - Извини. От ее извинений ему легче не будет. Какие тут извинения, если к твоей груди прижимается тугая женская грудь, а твердые соски, волнуя, щекочут кожу? Он беспокойно пошевелился и, не зная, куда девать руки, опустил их на бедра Ольги. Какие они упругие! Ну почему она такая женственная и красивая. У нее лифчик порвался. У него самого от трусов остались одни лишь воспоминания. Сегодня переворачивая лодку, присел, а они треснули по шву. Что там щекочет? Ох, черт!
Отец-молодец 2 
webmaster@3iks.ru