слюну в предвкушении наслаждений. Они вцепились с нечеловеческой силой в мои полные бедра, разводя их в стороны, а тот, что был надо мной, подался немного назад. Я закрыла глаза... Этот мой крик услышал, наверно, весь лес. Он жестоко ворвался в меня, и низ живота проняла уже поистине нечеловеческая мука. Выгнувшись всем телом, я запрокинула голову, против воли стараясь подстроиться под его движения так, чтобы их можно было хоть как-то терпеть. С каждым его вторжением я стонала и кричала, слезы текли по лицу. Его хозяйство, огромное и толстое, увлажнилось от моей крови, но боль не утихала ни на миг... Теперь они уже не держали меня за волосы и ноги. Я не могла не то что сопротивляться, даже думать о сопротивлении. Извиваясь всем телом и крича, я почувствовала, как он кончил, и как покинул мое тело. Меня рывком подняли на ноги, другой монах подошел с переди и вонзился в меня, жестоко разрывая руками мои ягодицы. Я не почувствовала этой боли, потому что болело везде, но когда сзади меня обхватил второй и вошел в мой зад, разрывая его своим огромным стержнем - я наконец поняла, что до этого были только цветочки. Я уже не вскрикивала в ритм их движений; я кричала, не переставая, не останавливаясь ни на миг. Тот, что был сзади, просунул руки между мной и вторым и с дикой силой сжал мою грудь. Он месил ее, как тесто, раздирая меня частыми движениями таза. Я чувствовала, как они трутся друг об друга внутри меня... Я потеряла сознание, когда они в третий раз сменили друг друга. И уже не слышала, как засвистели стрелы и, после короткого боя, шесть изуродованных тел были брошены в ручей. Меня спасли те, кто бежал со мной из крепости. Меня вылечили в отдаленном лесном оплоте. Я смогла выстоять в самом страшном бою моей жизни.
моя мать 
webmaster@3iks.ru