Тишину, вселяющую в мое сердце покой, уничтожающую постоянный страх, нарушали только звук телевизора на первом этаже да почти неслышимый отсюда смех сестры и отца. Я сидела возле окна в своей комнате, прислонившись головой к холодному стеклу. Первый раз за несколько дней меня не мучил страх, который все чаще возникал из ниоткуда и заставлял меня плакать.Я старалась сквозь мрак, царивший на улице, различить дорогу и ждала, когда на ней промелькнет тусклый свет фар машины Валери. Не отрывая глаз, как заколдованная, я смотрела в одну только точку.Но машины все не было. Как мне больно, когда Валери так далеко; и сердце совсем не бьется. Я не слышу даже собственного дыхания. Снова страх сжимает грудь, снова из глаз льются слезы.Где ты, моя милая? Где ты, любовь моя? Почему передо мной мелькают страшные картины? Кровь, смех, крик, слезы на твоих ресницах, глаза, молящие о помощи, темнота, и опять: кровь, кровь, кровь…Боже, как мне страшно! Где ты, что с тобой? Я закрываю глаза, но они не уходят, эти картины; моя голова горит. Едва держась на ногах, я встаю и включаю свет.И все вдруг исчезает. Становится тихо. Но все равно мне так страшно.Я набираю ее номер – не отвечает. А когда она отвечает? Никогда.Наконец я услышала, как подъехала ее машина. Я бросилась к окну. Валери вышла и, громко хлопнув дверцей машины, быстрыми шагами направилась к дому.Я погасила свет в комнате и быстро вышла в темный коридор. Хотела было спуститься вниз, чтобы встретить Валери, но, увидев, что в комнате, через которую придется идти, сидят веселые Валентина и папа, я решила постоять на лестнице и просто посмотреть.Как ожила моя душа, когда к ним вошла она! Как приятно было снова почувствовать счастье, почувствовать на глазах своих слезы радости! Валери зашла в комнату; она была совсем не такая, какой я видела ее, входящую в дом. Я знаю: она не хочет, чтобы мой отец задавал вопросы, не хочет отвечать на них честно и делать больно ему, не может заставить свою дочь Валентину задумываться о своей судьбе…- Привет, мам, - сказала Валентина.- Здравствуй, милая, - отец встал с кресла и поцеловал свою жену.- Привет, - ответила Валери. – А где Катрин?Поняв, что речь идет обо мне, я быстро спряталась за угол, чтобы они, не дай бог, не подумали обо мне чего-нибудь странного.- Не знаю, - послышался голос отца. Наверное, спит уже: время - час ночи. Ты что сегодня так поздно?- Ночью снимали сцену. Ну ладно, я потом расскажу.С этими словами Валери пошла наверх. Проходя в спальню, она не заметила меня, и этому я была рада. Бросив последний взгляд в сторону сестры и отца, и убедившись, что им все равно, что мама выглядит такой уставшей, я медленно, так чтобы не было слышно, последовала за Валери.Как обычно, встав около двери в ее комнату, я постаралась успокоить свое сердце, и, как обычно, этого у меня не получалось. Мне было хорошо, когда я чувствовала, что она совсем рядом, слышала, как она тихо шагает по комнате…Как это, наверное, смешно! Девочка пятнадцати лет влюбилась в свою мачеху, стоит возле ее двери, слушает ее шаги, ловит воздух, имеющий счастье прикоснуться к ней…Пусть смешно, мне все равно. Да и кто это узнает? Никто. Только она. Да, я так хочу, чтобы она узнала о моей любви…Поддавшись своему желанию, я не могла терпеть, я открыла дверь и вошла в ее спальню.Было очень темно. Я испугалась, и уже хотела отступить назад, но на
Ненормальная физиология: 